— Знаешь что, мам… Говорю последний раз. Или ты прекращаешь унижать мою жену, или я урезаю твоё содержание до размеров прожиточного минимума…
Мать понимает только язык денег. С ней нереально договориться другим путём, и она сама толкнула меня на эту манипуляцию.
— Ты неблагодарный! — крикнула мать. — Я столько в тебя вложила. Ночами не спала. Я жизнь на алтарь твоего будущего принесла. Я не так тебя воспитывала!
— Ты права. Если бы меня воспитывала ты, то сейчас ни копейки бы не получала. Хорошего дня.
Я отбросил телефон.
Воспитывала она меня. Угу, как же. И как только язык поворачивается такое нести? Мои манеры и то, что перед партнёрами на кортанах не сижу, заслуга только Полины и её семьи. Первый раз, когда пришёл знакомиться с её родителями, я нехило так был обескуражен. Столовые приборы, домашние костюмы, к бабушке на «вы» вся семья обращалась. И я… В трениках и майке-алкашке. Позорище. Деревня. Бревно неотёсанное. Вот вообще ничего удивительного, что даже спустя двенадцать лет знакомства я до сих не нравлюсь её родне. И правильно не нравлюсь. Шило не утаишь.
Полина получит развод. Деньги. Имущество.
Я отдам всё, что угодно, лишь бы она… Нет. Не простила. Прощение в моём случае это непозволительная надежда. Такое не прощают. Просто лишь бы она перестала ненавидеть. И любить. Хотя любила ли она? Не знаю. Но точно знаю одно, пусть лучше она вообще перестанет ко мне что-то чувствовать. Вообще сотрёт из своей памяти меня. Лишь бы только даже напоминание обо мне не приносило боль, которую я ощутил вчера, когда она вернулась домой.
Старые, добрые…
Глава 19
Ну, приплыли, что могу сказать.
Я вернулась к правоустанавливающим документам и стала искать именно эту компанию. Её не было.
Придётся, наверно, в налоговую обратиться или куда там ещё?
Мне нужно знать, что с этой фирмой и есть ли на ней долги, а то вдруг… Хотя это ведь долги юридического лица.
Сердце неприятно сжалось, я понимала, что к проблемам развода могут присоединиться беды с долгами, отмыванием денег и обналом.
Я отксерила доверенность и положила всё в сейф, как было. Чтобы не оставлять следов, что я тут возилась, вытащила две стопки тысячных купюр и бросила их в сумку. Если что, пусть Макар думает, что за деньгами лазила.
Во рту всё пересохло, и я пошла на кухню. Вытащила минералку и отпила пару глотков.
Теперь вещи.
По логике надо бы было собрать много нужной одежды, но в чемодан я в первую очередь вытряхнула все свои шкатулки с драгоценностями. Вытащила из дамского столика свои документы, вплоть до санитарной книжки. Из тумбочки у кровати я забрала все гаджеты. На постель старалась не смотреть, потому что она осталась после вчерашнего разобранной, и мимолётный взгляд на неё заставлял меня цепенеть от ужаса, который я вчера пережила за недолгие полчаса.
В общем, я не справилась, и рвота скрутила так мгновенно, что я едва успела забежать в туалет. Тошнило водой. Я сплёвывала кислую слюну и молилась, чтобы скорее приступ омерзения закончился, и я вернулась к сборам.