— Дело в том, что мы не мифические существа, а мутанты. Результат взрыва Бетельгейзе. Что же касается обычной пищи… Мы можем её есть для услады чувств, но она не даёт очков здоровья.

— Понятно. Просто непривычно, — я почесал щёку. — А чем мы, собственно, отличаемся от людей? Ну, вот если не считать того, что утоляем голод не бифштексами, а кровью.

— Ты к чему клонишь? Не хватает серебра, кольев и святой воды?

— Скорее, неуязвимости, бессмертия и превращений в летучую мышь.

— Регенерация есть.

— Я тебя умоляю! Подумаешь — раны заживают. То есть, в плане ощущений это, конечно, здорово: у меня нет ни малейшего желания испытывать боль. Но почему очки здоровья не возвращаются?!

— Это будет доступно с десятого уровня.

— Серьёзно?

— Зуб даю. Левый. Клык.

Ого! Снова юморок. Если так пойдёт, будет впору стэндап-клуб открывать.

— Хорошо, а как насчёт остального?

— Превращения тоже доступны. Правда, тебя они ждут ещё нескоро. Неуязвимость обещать не могу — как и бессмертия. Зато мы не стареем.

— Не смеши! Это игра — здесь никто не стареет.

— Знаешь, дело ведь совсем не в вампирских плюшках.

— А в чём?

— Неужели ты реально думаешь, что все эти прибамбасы сделают тебя носферату?

Мне было не понятно, к чему клонил Тристан. Но любопытно.

— Разве нет? Что тогда, по-твоему, значит быть вампиром?

— Во всяком случае, точно не пить кровь.

А вот это неожиданный поворот беседы!