Мысли вернулись к словам Анны по поводу утра. Интересно, что скажет на это мамочка. Ведь, и правда, утром Сергей должен был сообразить, что я не просто так не тороплюсь на прогулку. С другой стороны, похоже, люди не могли отличить вампира от человека на вид. Это было хорошо. Незаметно для Анны я потрогал свои клыки. Они были обычной длины. Значит, увеличивались, только когда я кого-нибудь выпивал. Я не обращал на это внимания, но иного объяснения не видел. И всё-таки казалось странным, что люди не придумали надёжного способа выявлять носферату по ночам. Неужели нельзя было разработать какой-нибудь тест ДНК? Впрочем, мне-то жаловаться было не на что. Я от такого положения дел оставался только в выигрыше.

Интересно, как воспринимал Теплов появление моих предшественников. Ну, тех геймеров, которых нанимал Виллафрид. Чемпионов. Они-то наверняка тоже играли за Немо и являлись в «Красную заводь» по велению своей (моей, нашей?) мамочки. Получалось, карлик был всего лишь ботом, необходимым, чтобы запустить сюжет. Иначе как объяснить, что он меня допрашивал так, словно видел впервые в жизни? А может, я чего-то не знал, и дела обстояли по-другому? Хм…

Я украдкой взглянул на Анну. Она тоже могла быть частью программы — и очень даже запросто. Современные цифровые технологии позволяли создавать персонажей любой сложности, по поведению совершенно неотличимых от живых людей. Да и существовали ли, если подумать, в игре (в любой игре) эти самые «живые люди»? В её пространстве действовали герои, чьи маски надевали игроки, но сохранялись ли при этом в героях управляющие ими люди? Если человек становился, допустим, эльфом или гномом, то начинал ли эльф или гном вести себя, как геймер? Не правильнее ли предположить, что, наоборот: геймер начинал вести себя, как эльф или гном?

Жёлтый седан, разрисованный черепами и змеями, покинул Базарный квартал и покатил по улицам, менее освещённым и с куда более скромным количеством вывесок. Дома были, в основном, высокими, но окна горели только на нижних этажах, да и то далеко не все. Я заметил, что на большинстве красовались решётки.

Анна свернула в узкий переулок и остановила тачку под неоновой вывеской «Товары для тела и души». Сиреневые и белые буквы слегка дрожали, словно напряжение было не в поряке, а «Ш» так вообще бешено мигала.

— Это здесь, — сказала девушка. — С тобой не пойду — уверена, сам справишься.

— Постараюсь.

Выйдя из машины, я направился к двери магазина. Подёргал ручку: заперто. Постучал, но ответа не получил. Чёрт! Хоть бы табличку вешали, что, мол, закрыто и не ждите до утра. Хотя зачем тогда вывеска горит?

Повертев головой, я заметил пожарную лестницу, ведшую на второй этаж. Судя по тому что нижний ярус был опущен, ею пользовались регулярно, в том числе и для подъёма. Взбежав по железным ступеням, я толкнул дверь, но и она оказалась заперта. Но жёлтый контур немного обнадёживал. Я забарабанил кулаком.

— Кого принесло?! — донёсся негромкий, настороженный мужской голос.

— Братан, срочно нужно кое-что для тела! — забубнил я, стараясь изобразить нетерпение наркомана во время ломки. — Открывай, я при бабле!

— Ладно, не ломай дверь, дебил!

Щёлкнул замок, и я увидел на пороге коренастого мужичка в заляпанной маслом куртке, джинсах, кроссовках и красной кепке с аляповатым логотипом.

— Чего тебе? — поинтересовался моб, окинув меня взглядом.