Переход из Малахитового зала в Тронный не занял много времени. Висевшая на дверях табличка извещала, что на вторую половину дня зал закрыт.
— Знаете что, Светлана, — обернулась Клем к гиду, остановившись у дверей, — мы с царицей хотели бы буквально минутку поговорить наедине.
Светлана в замешательстве посмотрела на Ребекку, но та утвердительно кивнула.
— Тогда я здесь подожду, — пробормотала экскурсовод.
— Спасибо, — с улыбкой поблагодарила ее Клем по-русски.
43
Впереди взметнулся ввысь золоченый шпиль Адмиралтейства. А вскоре Александру стало видно и само здание, примыкавшее к Дворцовой площади.
— Свяжись с телохранителями царицы, — приказал он водителю. — Пусть немедленно отведут ее к входу для инвалидов.
— Слушаюсь, ваше высочество. — Водитель притормозил, свернул на площадь и поднес к губам микрофон переговорного устройства.
Ребекка едва не задохнулась от изумления, увидев брата. Все замерли. Казалось, остановилось само время.
— Я знала! — радостно закричала она, в мгновение ока перепорхнув через ползала. Она обнимала его, плакала и смеялась. — Николас, мой Николас! Как ты? Что с тобой было?
Резко, словно вспомнив что-то, она обернулась к леди Клем:
— А ты как узнала? Когда? Почему мы должны скрывать это от ФСО?
— Нам пора, — подошел к Мартену Коваленко, скромно стоявший до того поодаль.
Попасть в Тронный зал было еще полдела. Для этого ему достаточно было показать свое удостоверение сотрудника МВД. А вот выбраться оттуда и дойти до катера могло оказаться куда труднее, в особенности если они замешкаются.
При виде Коваленко на лице Ребекки отразилось удивление.
— Кто это? — вопросительно посмотрела она на брата.
— Инспектор Коваленко, следователь российского МВД по делам об убийствах.
Ребекка перевела настороженный взгляд с Мартена на Клем.
— А в чем дело?