Кулаки сжал, набычился и покраснел, как варёная свёкла. Сивый переложил ручку из одной руки в другую, сжал покрепче.
— Иди ка сюда.
«Он же не думает, что я об него руки буду марать? При такой то разнице в весе. Вот в глаз ручку — это организуем».
Неизвестно чтобы произошло дальше, но из окна института высунулся сторож. Поджарый пенсионер тряс веником.
— Я вам подерусь! Я вам попетушусь!
Боря правильно оценил ситуацию, ручку опустил. Зяблик попятился, одной рукой сжимая расквашенный нос, другой тряся в воздухе указательным пальцем.
— Ты попал, Сивый! — рычал он. — Оглядывайся теперь!
И развернувшись, бросился наутёк. Смутно вспомнилась причина столь стремительного ретирования — у Антохи имелся условный срок за хулиганство. Вроде как стёкла по пьяни у соседей выбил, когда отмечал своё восемнадцатилетние.
Новых проблем пацан не хотел и свалил.
Сивый пожал плечами, сел на свой велосипед, о наличии которого вспомнил, и тоже уехал с той надеждой, что они с Зябликом поняли друг друга с первого раза.
Глава 2
«Почему у нас нет ещё одного шанса на ещё один шанс?»
Родной город Сивого был небольшим, но уютным местечком. Население всего несколько десятков тысяч человек, в основном шахтеры с семьями, да старики смайнавшие на пенсию за выслугой лет. Райцентр, развитая угольная добыча и куча шахт, вокруг которых возникали села с одинаковыми названиями, но разными порядковыми номерами. Шахты — 1, Шахты — 2 и далее до 13. Уютненькая, родненькая и такая привычная провинция. В 90-х местная молодёжь называла район «Беверли Хиллс», отдавая честь одноименному сериалу, на котором сидела вся молодёжь. Ну и называла непросто так — имелись здесь свои «холмы», терриконы. Как в Голливуде, только лучше.
На велосипеде город можно было объехать в течение получаса, особо не налегая на педали. Этим Сивый и занялся. Ездил по узким улочкам, зондировал обстановку и размышлял о ситуации в которой ненароком оказался.
Новая реальность несла в себе некоторые нюансы, как уже удалось убедиться. И хотелось понять, что здесь изменилось ещё, насколько теперешняя действительность соответствует далекому 1991 году.
«К любым начинаниям следует подходить подготовленным», — трезво размышлял Борис Дмитриевич.
Осмотр приносил свои плоды, как минимум освежая память и Сивый охотно вертел башкой по сторонам, впитывая вехи настоящей реальности. Понятно, что за 30 лет многое выветрилось из памяти, но теперь основные детали охотно всплывали из подсознания.
Не составило труда узнать небольшое двухэтажное здание с плакатом «советская власть открыла нам дорогу к счастью, к знаниям». Дом культуры, сосредоточие местных развлечений и шикарного досуга. Боря припомнил, как в своё время провёл в нем немало бессонных ночей на дискотеках. И не надо было никаких баров-караоке-ресторанов, чтобы кайфануть на полную катушку.
На месте оказался небольшой пруд, куда в начале нового тысячелетия выпустили белых лебедей и в качестве благ цивилизации поставили уютные беседки на берегу. В начале 90-х ничего подобного не обустроили и досуг проходил куда прозаичней. Мужики устраивали на пруду алкогольно-рыбные лагеря, а пацаны водили по кустам девчат. Один из таких кустов Сивый, между прочим, хорошо знал, было дело… На месте стояла школа, ничуть не изменившаяся — все тоже унылое обветшалое здание.
«Здравствуй, обитель наук», — улыбнулся Борис.