Глава 24

Американцы

4 июня 1944 года 5-я американская армия заняла Рим без всяких фанфар и шумихи. Немцы просто ушли. Длинные красные полотнища и нацистские флаги на виа Тассо свернули. Реквизированные квартиры освободили. Политических заключенных выпустили на волю. Немцы не оказали никакого сопротивления. Одни называли это влиянием Папы, другие – стратегической перегруппировкой, третьи – уважением к историческому и художественному наследию Рима. Но в чем бы ни заключалась настоящая причина, когда пришло время, немцы просто оставили город.

Римляне задержали дыхание и навострили уши. Днем накануне американцы разбросали с самолетов листовки, призывающие жителей не выходить на улицы – на случай, если конфликт обострится. Но стрельбы так и не последовало. Бомбардировок тоже. Только тихий бумажный листопад и рассвет ясного июньского утра.

Стоило первым американским грузовикам и танкам въехать в Рим, как горожане высыпали из домов. Люди танцевали прямо на улицах: странное зрелище, учитывая, что именно итальянцы заключили союз с беспощадным диктатором и сражались и умирали бок о бок с сыновьями Германии. Теперь же они встречали американцев, как лучших друзей. Когда девятью месяцами ранее в Рим вкатились немецкие танки, горожане умирали, чтобы их остановить. Это лучше слов говорило о чувствах итальянского народа и об их возмущении войной, которую большинство даже не поддерживало, однако вынуждено было проливать кровь во имя абсурдных целей и обезумевших людей.

Анджело со смесью облегчения и горечи наблюдал за парадом военной техники. Машины грохотали по булыжным мостовым, а люди плакали от радости. Марио со своей маленькой семьей, монахини Святой Цецилии и даже монсеньор Лучано с престарелой сестрой – все до единого высыпали на улицы, чтобы приветствовать американских военных, а те улыбались и махали горожанам, будто кинозвезды. Для Рима война была закончена. Для духовенства, для Сопротивления, для евреев в подполье этот день знаменовал сокрушительную победу. Они выжили. Большинство из них.

Но некоторые – нет. А некоторые все еще могли погибнуть. Война не закончилась для тех, кто был депортирован. Не закончилась для Евы и бесчисленного множества евреев, томящихся в лагерях на севере и востоке. Не закончилась для союзных войск, которым предстояло все дальше теснить немецкие дивизии.

Два дня спустя, 6 июня, Анджело и еще несколько ватиканских священников столпились возле радиоприемника. Диктор Би-би-си торжественно объявил о наступлении «Дня Д».

– Сегодня ранним утром началась высадка десанта на северо-западе оккупированных немцами европейских территорий… Объединенные военно-морские силы под командованием генерала Эйзенхауэра при мощной поддержке авиации начали высадку союзных войск на северном побережье Франции…

Всю следующую неделю страны антигитлеровской коалиции с замиранием сердца прислушивались к сводкам с фронта. В первый день Нормандской операции немцы лишились только тысячи человек. Потери союзников составили в десять раз больше, однако к 12 июня все пять береговых секторов были соединены под их командованием, что обеспечило армию плацдармом для изгнания Гитлера из Франции.

От Нормандии было рукой подать до Парижа, и когда в конце августа французскую столицу освободили вслед за итальянской, Анджело решил осуществить единственный план, который смог придумать. Майор 5-й армии, проведший прошлый год в Италии, дал ему несколько советов: