Орвилл улыбнулся:

— А мы только что хотели послать за вами. Надо обсудить что-то очень важное.

— Что же?

Орвилл, тщательно выбирая слова, продолжил:

— Миссис Дезфаунтейн, не кажется ли вам, что получить кругленькую сумму в сто пятьдесят тысяч долларов предпочтительнее, чем тюрьма в глухой лесистой местности?

— Орвилл, вероятно, имеет в виду, — вмешался Фредди, — что каждый из нас, то есть он, я и Чарльз, не прочь подарить вам пятьдесят тысяч долларов по истечении года, так?

— В конце концов вы были прилежной и верной экономкой дядюшки Бэнтени целые… э… четыре месяца, и мы чувствуем потребность вознаградить вас за это, — потер ладони Орвилл.

Аманта чуть-чуть улыбнулась.

Орвилл продолжил:

— Посмотрите правде в глаза, миссис Дезфаунтейн. Если все мы…или только один из нас…переживет этот год, вы ничего не получите из наследства. Ни цента. Мы думаем, что это было бы несправедливо.

Глаза Аманты засверкали. Она едва удержалась от смеха.

Орвилл же утвердительно кивнул.

— Да. Мы полагаем, что сто пятьдесят тысяч долларов вы заслуживаете. Наличными. Без всяких формальностей.

— И, ожидая нашей награды, — радостно воскликнул Фредди, — вы, конечно же, не сделаете ничего такого, что может привести вас…на электрический стул. Ничего непоправимого, я хотел сказать.

Аманта улыбнулась.

— Мистер Кроуфорд, вы согласны дать мне пятьдесят тысяч?

— Вне самого сомнения.

Она повернулась к Фредди.

— А вы?

— Разумеется. Я вовсе не хочу, чтобы меня отравили.