– Ба! Да вы с ней почти одной масти, – заржал кто-то.

– А ведь она землянка. Откуда у ящеров была такая девчонка? – эта тема тоже очень взволновала народ.

– Тонкокостная краля! А грудка и все остальное имеется! И ноги длинные! – обсуждения внешности Мирославы и возгласов, ей посвященных, было больше всего.

– На мой вкус, так слишком худая.

– А мне нравятся именно такие. И запихни свои слова себе в глотку.

– В любом случае, она свеженькая. Здесь никто не поспорит. Вот если бы она оказалась в борделе…

– Я бы тоже, наверное, туда сходил бы в таком случае.

– Брит! На кой дьявол тебе в семье еще один рот? Не каждый же раз будет так вести, как в этот?! И то, удачу, сколько вы прождали? Месяца четыре порожняком сюда приходили? Ты подумай, Весельчак, а я косой Мэг шепну, что у тебя есть для нее товар. Если не оплошаешь, то сможешь выручить за девку чуть меньше, а то и столько же, чем за воду. Я тебе верную сделку предлагаю. Подумай!

– А можно не Мэг девку отдать, а Ингрид. Не слыхали, она новый притон открыла? Ей точно новенькие девчонки нужны.

Мирослава ушам своим не верила, что такое обсуждение могло быть, да еще касалось бы именно ее. От услышанного сначала нахмурилась, потом почувствовала, что у нее волосы на голове зашевелились от предлагаемых Весельчаку вариантов ее использования. А когда взглянула на него самого и прочитала отражение его нехитрых мыслей на конопатом лице, то чуть не задохнулась от волны негодования, окатившей ее с головы до ног.

– Да вы, что?!! Нелюди?!! Как вы докатились до такой жизни?!! Чтобы людьми торговать!!! Сами-то себя слышите? Вас кто на свет таких родил? Да вы!.. Да я!..

– Нет, не приживется она ни у Мег, ни у Ингрид, – снова в толпе раздалось ржание, теперь более дружное. – Штучка, конечно, горячая, но дело иметь с ней себе дороже. Еще, чего доброго, оттяпает сгоряча кому-то что-нибудь важное. С такой зевать не придется.

– Я таких строптивых не люблю. Весельчак! Хлебнешь ты с ней горя, однако.

– А мне бы в самый раз – люблю на место ставить. Брит! Если она тебе поперек горла встанет, или выгодно пристроить не сможешь, то обращайся, я еще с неделю на Фаритусе пробуду. В таверне «Горбатая лошадь», спроси Тобиуса. Но покупать девку не буду. Я сейчас на мели. Если только в долг отдашь, – прогорланил косоглазый детина.

От одного его вида Мирославе сделалось плохо, а уж если бы представила, что с ней стало бы, попади в его руки… Но рыжий с черным решили, что с разговорами пора было кончать. Вот и потащили ее за собой в сторону невысоких строений, виднеющихся неподалеку. А как оказалась в толпе горланящих мужиков, через которую те двое прокладывали путь, как ледокол через торосы, так ей стало не до вымыслов. Это потому, что в реальности тут же отведала шлепки и щепки на своей пятой точке и на боках.

– Ай! – даже подпрыгнула от одного самого ощутимого шлепка, что лег громко так по ее ягодице.

– Ну, ну! Руки не распускайте! – отреагировали сразу двое ее новых знакомых. – Не ваша! И нам Большой Том слово дал.

– Да мы слегка! Понять только хотели, есть ли, за что подержаться.

– Эй! Нечего, сказал! – развернулся к толпе снова Брит, то есть хозяин девушки. – Моя собственность! Себе бабу постоянную заведите и трогайте, сколько хотите.

Дальше они пошли быстрее, потому что толпа расступилась, освобождая им проход. И путь держали в центр небольшого городка, который располагался поблизости от космопорта. Хотя, ту площадку, где садился их транспортник, трудно было назвать таким громким именем, скорее, просто летное поле.