VIII. Офицер и гурман

Юхан Август Сандельс вошел в историю не только как один из последних победоносных шведских полководцев, но и как большой гурман, который умел отдать должное и поданным ему блюдам, и сопутствующим им напиткам. Сандельс по своему применял принцип «Армия марширует, пока полон желудок» (авторство которого, по-видимому, вполне справедливо приписывают как Наполеону, так и Фридриху Великому): он никогда не принимал важных решений, будучи голоден или испытывая жажду.

Юхан Август родился в Стокгольме в 1764 г. Как было тогда обычно в среде, где ценили хорошее образование, из рода Сандельсов вышло много священников. Не потому, что образованные люди были в те времена более набожными, а потому, что обучение в университете было испокон веков принято начинать с богословия. К изучению предметов, представлявших для студента непосредственный интерес, переходили, изрядно поднаторев в теологии. Нередко после обучения заодно принимали и сан. Многие известные экспериментаторы, изобретатели и ученые по основному роду занятий были священниками. Шотландец Роберт Стирлинг, изобретатель одноименного двигателя, был пастором, как и великий финский экономист Андерс Чудениус, который кроме того искренне поддерживал производство в Финляндии опиума.

Помимо университета, достойной основой для приличной, подходящей представителю высшего класса карьеры считался кадетский корпус. Подготовка к освоению военной специальности начиналась у мальчиков в закрытом учебном учреждении вскоре после выпуска из народной школы. Они получали обширное образование, которое, помимо военных предметов, включало математику, физику, географию, французский язык и музыку. Не остались без внимания и приличные манеры с придворным этикетом.

Юный Сандельс поступил в кадетский корпус в Стокгольме в возрасте 11 лет и через несколько лет закончил его в чине младшего лейтенанта артиллерии. Уже в начале военной карьеры Сандельс зарекомендовал себя как любитель хорошего стола, напитков и светской жизни, умевший наслаждаться страстями за игорным столом. Пристрастие к игре имело свои последствия. Долги, выигрыши и жалованье ротмистра Сандельса к 1785 г. сплелись в такой гордиев узел, что его перевели служить на шведский Дальний Восток – в Финляндию.

Сандельс быстро привык к финским обычаям, а финны со своей стороны к обычаям Сандельса. Через два года Сандельс уже был майором, а в Русско-шведской войне 1788–1790 гг. он, ко всеобщему, за исключением противника, удовольствию, командовал драгунским полком численностью 600 человек. По окончании войны его назначили подполковником Карельских драгун, и его службой в этой должности, надо думать, остались недовольны только русские.

Сандельс не был прост и доступен в общении. Однако солдаты вскоре научились ему доверять, потому что он обладал тремя важными для полководца качествами. Во-первых, там, где был Сандельс, располагался и центр событий. Во-вторых, никто не видел, чтобы Сандельс хоть раз потерял самообладание на поле боя, и, в-третьих, он не скупился на благодарности, если для них был повод. Разумеется, подчиненные знали о пристрастии своего начальника к комфорту.

Но поскольку он – как, к примеру, Василий Чуйков при Сталинграде или Эрвин Роммель в Ливии – мог объявиться на переднем крае в самый разгар боя и, кроме того, при необходимости был способен продержаться два дня на снеге и воде, среди солдат о нем шла добрая слава. В 1799 г. Сандельс стал полковником, и в 1803 г. его назначили командовать частями саволакских егерей.

Территориальная оборона не является совсем уж новым изобретением. В Швеции XVIII в. ответом на потребность в территориальной обороне стало размещение войск в жилом секторе. Офицеров и нижние чины расселяли на обороняемой территории по казенным хуторам. Солдат в их подчинение набирали по системе единиц налогообложения (шведск. mantal, «число мужчин»). Центральное учреждение, то есть Стокгольмское казначейство, рассчитало, какая площадь пахотной земли могла, помимо иных налоговых отчислений, обеспечить содержание защитника державы. В Финляндии хозяйства были невелики и усадеб, которые бы в одиночку образовывали мантал, было мало. В подведомственном Сандельсу округе, примерно совпадавшем с областью Саво, для образования мантала требовались четыре-пять хозяйств: они должны были выставить рекрута, выделить ему для проживания хутор и обеспечить снаряжение. В определенное время, обычно несколько раз в году по воскресеньям, солдаты собирались со всего прихода и после церковной службы упражнялись под командованием капрала или сержанта в парадном построении, стрельбе по мишеням и других, как их тогда называли, «артикулах». Иногда под началом офицеров устраивались более масштабные маневры или учения для роты или батальона.

Когда после смены столетия Европу начали сотрясать Наполеоновские войны, шведское поселенное войско прозвали «воскресными солдатами». Сандельсу были вполне очевидны серьезные недостатки этой системы. Поскольку жалованье офицеру заменяли плоды его приусадебного хозяйства, многие офицеры были куда больше заинтересованы в земледелии, чем в поддержании своих воинских навыков и боеготовности. Солдаты точно так же возились с посадками картошки и репы на казенных хуторах и занимались дозволенными им случайными заработками. Кроме того, было ясно, что хозяева усадеб, образующих мантал, не отдавали в солдаты наиболее подходящих для этого батраков, то есть лучших своих работников. По правилам солдату надлежало быть совершеннолетним, но не старше 40 лет и подходить для армии по состоянию здоровья. Миролюбивая шведская власть тщательностью в соблюдении этих параграфов не отличалась. У Рунеберга юный солдат поет, что его отец «уже в пятнадцать лет стоял в строю», а когда в 1808 г. армию под угрозой русского вторжения мобилизовали, то самым молодым солдатам едва-едва исполнилось 15 лет. С другой стороны, в частях были и 60-летние дедушки, в строю находились и одноглазые, и изнуренные болезнями, и инвалиды с деревянной ногой, которые годами значились в армейских реестрах, не замеченные там ни одной ревизией и никем оттуда не вычеркнутые. Но то, в чем войско проигрывало по боеготовности, оно компенсировало знанием местности и условий. Здесь проявился и полководческий дар Сандельса: он водил войска в бой только тогда и в тех условиях, когда у них было больше всего преимуществ.

Хотя признаки надвигающейся войны были очевидны, удар, нанесенный русскими 21 февраля 1808 г., стал для защитников Финляндии неожиданностью. К зимней войне они не готовились. Шведское Верховное командование избрало в качестве стратегии отступление. Только крепости Свартхолм и Свеаборг на южном побережье Финляндии планировалось удерживать в любом случае. В остальном цель была – путем отступления вынудить вторгшегося в страну противника рассредоточить силы для поддержки коммуникаций между растягивающимися флангами и тылом. На Саволакском фронте отступление, согласно приказу, продолжалось вплоть до окрестностей Оулу. Там в апреле из егерей сформировали Пятую бригаду, командование которой вверили Юхану Августу Сандельсу.

В стихотворении Рунеберга «Обозник» есть строчка «Тот нехотя шагает, кто край свой оставляет», а заключительная строфа начинается так: «Дай, барабанщик, дробь, солдаты, в строй, уж миновала ночь, сияет лик дневной». Пятая бригада, как и вся армия, пошла в контрнаступление в мае 1808 г. В последующие пять месяцев Сандельс и саволакские егеря оставили славный след в шведской военной истории. Сандельс мог проявлять упрямство и знал себе цену, он обладал равно скверной репутацией как начальник и как подчиненный и – что правда, то правда – любил поесть и выпить больше, чем то было необходимо. С другой стороны, он вдохновил находившихся у него в подчинении поселенных солдат и офицеров-замледельцев на изрядные свершения в боях с казаками и русской пехотой.

Первую победу Пятая бригада одержала 2 мая возле местечка Пуккила. Захваченный у русских обоз вдохновил Сандельса на то, чтобы вступить в бой за подлинное сокровище – располагавшийся в Куопио большой продовольственный склад. Полковник был готов променять обеспеченный ему в лагере непритязательный комфорт на скудный солдатский паек, бессонницу и наступление впроголодь, поскольку предвкушал великое удовольствие. Уже сам по себе двухсоткилометровый недельный марш во время распутицы был достижением. В завершение этого броска группа в составе 150 человек под предводительством уроженца Куопио капитана Карла Вильгельма Мальма в ходе ночной атаки захватила столицу Саво. В числе припасов из русского продовольственного склада частям Сандельса достались 1200 бочек зерна, 1000 мешков муки, 8500 кг солонины и 85 т конского корма. В дополнение к еде имелось и пиво. В Финляндии пивоварение было освобождено от гильдейских ограничений в 1776 г., и в Куопио была не одна пивоварня. Так что пива в отвоеванном городе хватало.

Сразу после захвата города дальновидный Сандельс начал перевозить запасы продовольствия, напитков и оружия на северный берег озера Каллавеси в Тойвала, где было легко обороняться. Хотя авангард Пятой бригады в результате наступления продвинулся на 200 км к югу вплоть до прихода Йоройнен, шведам пришлось начать организованное отступление перед превосходящими их русскими силами. В конце июня Сандельс отвел все свои войска от Куопио к Тойвала. От атак русской армии бригаду защищал пролив Келлоселкя, достигающий в ширину 3 км, а припасов хватило бы по меньшей мере на три месяца. Армии не пришлось бы держать оборону на голодный желудок или изнывая от жажды.