О Морозовой собирались советы у царя. «Бысть вверху не едино сидение об ней, думающе, как ее сокрушить», - рассказывает летопись.

Эта борьба всесильного царя, располагавшего всеми силами земли, со слабой, беззащитной женщиной, не имевшей ничего, кроме силы духа, темным, кровавым пятном лежит на памяти царя Алексея Михайловича.

Морозову он погубил не по настоянию бояр и духовенства.

И бояре и духовенство просили простить ее. Митрополит Павел убеждал царя, что это просто женское упрямство.

Но царь руководствовался личной местью. Он хотел погубить эту непреклонную женщину, не желавшую смириться пред его волей и дерзновенно обличавшую его за «нечестие». Вместо уважения к ней за ее отвагу он почувствовал к ней ненависть.

У него была маленькая душа, неспособная оценить величие стойкости в своем враге.

Морозову арестовали.

С Морозовой вместе взяли сестру ее, княгиню Урусову. Их развезли по разным монастырям.

Пока Морозова страдала за Христа, ее малютка Глеб умер.

Но и Морозова и Урусова были тверды. Их приказано было ежедневно водить насильно в церковь на никонианское богослужение.

Приходилось носить их на службу на носилках, с цепями на руках.

- За Христа страдаем! - кричали обе фанатички, нарушая церковное благочиние. - Люди православные! Креститесь двумя перстами, иначе погибнете.

Морозову по приказу царя повезли на соборный суд. Патриарх предложил ей причаститься по новому обряду.

- Я сам тебя причащу, дочь моя. А ты знаешь, что только царь и царица получают причастие из моих рук.

- Не возьму тела Христова из твоих рук, - закричала Морозова. - Ты служишь земному царю, а от Небесного отвратился. И я от тебя отвращаюсь.

Патриарх покраснел от негодования.

- Недаром царь говорил, что ты всякого способна из себя вывести, - сказал он.

Морозову и сестру ее со служанкой Даниловой повезли на Ямской двор, где помещался застенок.

- Пытать везут, - говорили они, бледные, дрожащие, но твердые духом.

Распоряжались пыткой сиятельные палачи князья Воротынский, Одоевский и Волынский.