— А твоя Киска[2] резвая, да? — спросил он у Тесс, играя бровями.

Все, кто был рядом в гараже, прыснули от смеха. Тесс же смерила рыжего придурка таким уничтожающим взором, что он после этого наконец перестал слать ей воздушные поцелуи.

Но дело было сделано. И теперь никто не смог назвать снегоход Тесс иначе, кроме как Киска.

Мы нашли снегоходы на лыжной базе в Бадгастайне и бились над их сдохнувшими бензиновыми двигателями не один год, а потом смогли, наконец, собрать для них аккумуляторы благодаря запчастям, что нашли в деревне, из которой Кейн вытащил Тесс. Там жил дальновидный и бережливый инженер, которому я все больше хочу руку пожать за его гениальную разработку аккумуляторных бочек. Тесса говорила, что его должны были эвакуировать на базу, но не была уверена, что он выжил после той мясорубки. Кто знает, может, однажды я вернусь на Желяву и наконец встречусь с ним. Он, сам того не зная, уже три снегохода нам починил, мы перед ним в долгу, ведь теперь «котики» стали частью нашего импровизированного охотничьего отряда, которому суждено спасти человечество от вымирания.

— Боб, бери здесь влево, спустимся еще немного глубь, — прозвучал голос Тесс в наушнике.

— Понял тебя, — ответил Зелибоба и тут же вывернул руль Аякса влево.

Миша с Йонасом создали аналог Фелин[3] — электронной платформы Падальщиков с Желявы, которая объединяет все видеокамеры и датчики на наших костюмах в одну систему — и назвали наше детище не менее элегантно — Линкс[4]. Мы могли ввести в наш электронный мир любой девайс, как например снегоходы, которые тоже стали частью системы, и теперь на экраны снегоходов ребят выводился поток данных от Аякса или наручного планшета пехотинца.

Через полчаса езды по кочкам и холмам верх-вниз половину из нас укачало, но Тесса была неумолима и не позволяла делать остановки, пристально наблюдая за мониторами, словно через них могла унюхать зараженных. Радары не могут определить местоположение зараженных, потому что тепловизор их не различает, когда они в спячке, а датчик движения реагирует на перемещения любого объекта крупнее белки. И вскоре Тесса сдалась перед слабостями систем слежения, приближением сумерек и назревающей блевотой внутри машины.

Киска остановилась. Зелибоба припарковал Аякс посреди тропы, и мы, наконец, выбрались наружу, чтобы поохотиться, как дикари.

Ледяной горный воздух пробил легкие своей чистотой и насыщенностью кислородом, что аж в глазах заискрило, а мозг взорвался миллионами острых льдинок, как если бы я стал Каем, завербованным Снежной Королевой.

Пока мы наяривали круги вокруг машины, чтобы справиться с тошнотой, самые главные пехотинцы отряда — Хайдрун и Куки — блевали за деревом.

— Ты так хорошо держалась!

— А мне нравится, как блестит твое лицо от блевотного пота!

— Спаси…

Хайдрун скрутило в очередном спазме.

Более крепкие ребята посасывали сосульки, которые нам достал Зелибоба с ветвей, а Тесс изучала карту местности, как будто половина ее отряда не орошала кусты.

— Это данные Падальщиков, последнее обновление было в середине декабря, вот на этом пятачке спят несколько групп зараженных, — рассказывала Тесс, перемещая пальцем по планшету.

— Почему мы приехали именно сюда? — спросил Свен, хрустя льдом от сосулек.

— Они находятся возле села Лотар. Это одно из самых последних сел, где людям удалось прожить аж до сорокового года, — объяснила сестра.

— Спустя десять лет после Вспышки? Немало, — Кейн вынес свой вердикт.