— Все это время ты был одним из нас, — наконец произнесла я.

— Так точно, камрад, — он снова кивнул.

Крики умирающих в агонии людей за его спиной прекратились, и теперь оттуда раздавалось лишь смачное чавканье. От мысли о том, что мне стало легче, когда люди умерли, я себя возненавидела.

— Как долго? — не понимала я.

— Восемь лет.

Я вспомнила.

— Прорыв базы шестьдесят третьего?

— Так точно, камрад.

— Но почему ты никому не рассказал?

— Меня бы убили.

— О чем ты говоришь?

Маргинал вздохнул, сглотнул, он не торопился с ответом, как впрочем и всегда.

— В тот день нас таких проснулось шесть.

Я нахмурилась.

— Да, камрад, ты не первая такая особенная.

— Где же остальные?

— В живых остались лишь двое.

— Я не понимаю, — в голове уже начинало зудеть от событий дня.

— Ты еще не до конца познала всю гнилость человеческого духа, камрад. Человек — очень трусливое существо. Эгоистичное. Легко теряющее мораль перед лицом страха.

— О чем ты говоришь?