— Я говорила тебе, мама, — слабо прошептала она. — Я говорила тебе, что мне нужно быть здесь.
— Ты говорила, детка. — Джасинда не позволила своему голосу дрогнуть, даже когда слезы текли по ее лицу. Она должна была быть сильной для своей дочери. — И ты была права. Сейчас я расскажу тебе, и
— Все в порядке, мама. — Она слабо сжала руку матери. — Не плачь. Я не боюсь умереть.
— Стефани Энн Мичелокакис, ты не будешь так говорить! Ты слышишь меня? Ты не собираешься умирать! Я запрещаю это!
— Говоришь как истинная королева…, — и при этих словах все тело Стефани словно обмякло.
— Стефани! — закричала Джасинда.
***
Джотэм беспомощно наблюдал, как Джасинда ходит по комнате, ее красивое платье было в крови и порвано, но она отказывалась оставить своего ребенка. Стефани уже несколько часов находилась в операционной. Доктор Блайант сразу же увез ее, как только увидел, и с тех пор они ничего не слышали.
Все приходили проведать их. Эваднер и Эвадна. Питер и Синди. Кассандра и Уильям. Но им нечего было сказать. Дантон без перерыва разговаривал по своему компу с братом и тетей, информируя их о том, что произошло, а Барек постоянно общался с Грином, который допрашивал Аделаиду. Поднявшись, Джотэм встал на пути Джасинды и обхватил ее руками, успокаивая.
— Джасинда, тебе нужно немного посидеть. Ты не принесешь Стефани никакой пользы, если упадешь от истощения.
— Я…
— Мама, Джотэм прав, — добавил свой голос Дантон к голосу Джотэма, когда тот отключил свой компьютер, на его лице были написаны усталость и беспокойство. — Посиди, хотя бы несколько минут. Пожалуйста, ради меня.
Наконец, она кивнула и позволила Джотэму подвести ее к креслу рядом с Дантоном. Как только она села, она взяла Дантона за руку.
— С ней все будет хорошо, мама. Ты же знаешь, какая Стефи упрямая.
— Знаю, — она сжала его руку. — Она так старалась, чтобы не отстать от вас с Итаном.
— Мы задавали ей такие трудные времена.
— Да, но она не хотела, чтобы было по-другому. Она любила каждую минуту, как любит тебя.
Звонок комма Барека произвел резкий эффект на всех присутствующих в комнате. Посмотрев вниз, Барек нахмурился, прочитав сообщение.
— Полагаю, это касается Паяри и того, что произошло, — сказала Джасинда Бареку.
— Ты можешь сказать ей, — сказал Дантон Бареку, видя, что тот колеблется. — Если ты не расскажешь, она просто будет изматывать тебя, пока ты не расскажешь. Поверь мне, она может быть…, — он слегка улыбнулся матери. — Настойчивой, когда считает, что имеет право что-то знать.