— Ну-ну, все с вами ясно! На свадьбу чтобы пригласили, а то знаю я вас!
— В ноябре, Михаил Федорович, — совершенно серьезно ответил Ник, — если Веро скажет мне «да».
— Ловлю на слове, — ответил Нежинский. — Все! Идите, не разлагайте мне обстановку в коллективе!
Последние слова он произнес совершенно беззлобно, но мы не стали задерживаться.
Кто бы что ни говорил, но в глубине души каждая девушка мечтает о свадьбе — белом платье, красивой церемонии, но, самое главное, о любимом мужчине, который, надев обручальное кольцо на палец невесты, не просто становился мужем, а брал на себя ответственность за нее и будущую семью. Я всегда мыслила какими-то старыми категориями, не характерными для современного общества, но теперь нашла себе оправдание. Подсознательно я искала именно такого мужчину и нашла его. Вернее, Ник нашел меня.
— Веро, — он взял меня за руку, заставив отвлечься. — О чем задумалась?
Я отрицательно покачала головой, но он не был бы собой, если бы так сразу сдался.
— Я хотел сделать все правильно, но, боюсь, твой отец снова откажет мне, поэтому спрошу тебя: ты станешь моей женой?
Господи, он словно мысли мои читал! От него ничего нельзя скрыть, да и не хотелось. Только и я понимала его чувства лучше, чем раньше. Было что-то в его голосе, что насторожило меня: надежда, смешанная с обреченностью, тайна, которую он не мог мне доверить, и которой тяготился.
— Да, — ответила я и тут же была подхвачена на руки, прижата к груди любимого и зацелована на глазах прохожих. Только после этого он надел кольцо на безымянный палец левой руки.
Врач запретил мне говорить шепотом, поэтому я позволяла себе только редкие слова, чтобы не напрягать связки. Любуясь редкой красоты камнем, уточнила:
— Аметист?
— Да, — ответил Ник.
Он смотрел внимательно, будто ждал, что я вспомню нечто, о чем он не мог сказать, а я боялась спросить. Эта недосказанность пугала, но внезапно я осознала: все дело в проклятии, том самом, которое должно быть снято, о котором Ник обмолвился лишь однажды, но не имел права раскрыть подробности — гейс, странное понятие, дамокловым мечом* висевшее над нами. Лишь это открытие омрачало радость сегодняшнего дня.
ГЛАВА 32
Мы с Ником оба валились с ног от усталости, когда этот бесконечно длинный день закончился. Поужинали и сразу отправились спать. Рядом с любимым я испытывала непередаваемое чувство защищенности. На улице моросил дождь, резко похолодало, а отопление раньше октября ждать было бессмысленно, поэтому его тепло, его близость были особенно желанны. Я хотела любить его, принадлежать ему, но стоило мне понять, что он разделял мои желания, почувствовать, как его руки, лаская, скользнули вдоль моего тела, как перед глазами вспыхнула иная картина: похотливый взгляд, запах вина, грубая сила. Я зажмурилась, сжалась, мечтая забыть тот кошмар, но не смогла.
Ник поднялся, сел напротив меня и задал ожидаемый вопрос:
— Ты расскажешь, что именно тебя беспокоит?
— Нет, — промолвила и отвернулась.
Говорить об этом было больно и стыдно. Обидно до слез — обрести возможность быть с любимым человеком и страдать от навязчивых состояний, мешающих жить.