Изображая спокойствие, я иду к выключателю и погружаю комнату в темноту. Не хочу, чтобы наблюдающие за мной видели мой ужас. После этого я накрываюсь с головой, по привычке прижимая к себе рюкзак. Вот бы знать, снится ли людям, сидевшим у экрана, смерть Райм. Это негуманно с моей стороны, но я надеюсь, что она является к ним в кошмарах – как мне.

Меня преследует во сне покрытое красными пятнами лицо Райм и ее налитые кровью глаза, ее голос напоминает мне о моих неудачах. Она предлагает мне кукурузные лепешки, и в этот раз я беру одну и съедаю. Просыпаясь от страха, я заставляю себя лежать неподвижно, не метаться, молчать, а не звать на помощь. Я не высовываю голову из-под одеяла на случай, если камере не мешает темнота, и очень стараюсь прогнать из головы все ужасы, прежде чем опять провалиться в сон.

Когда звучит побудка, я с облегчением вылезаю из-под одеяла. В ванной я изучаю себя в зеркале. У меня усталый вид, но не больше, чем прошлым утром. Приняв это за добрый знак, я одеваюсь, причесываюсь и при этом ищу в ванной признаки слежки. Здесь камеры нет – во всяком случае, я ее не вижу. Наверное, Испытателям нет дела до наших гигиенических привычек. Я оставляю волосы распущенными в надежде, что это отвлечет внимание от моего усталого вида, беру рюкзак и иду завтракать.

Томас и близнецы уже за столом. При моем появлении Томас облегченно переводит дух и, не давая мне сесть, заключает меня в крепкие объятия. Когда я сажусь, он удивленно смотрит на мою тарелку. Стараясь выглядеть нормально, я навалила себе бекона, яичницы, картошки, фруктов, сладких бубликов. Чтобы не отвечать на вопросы о вчерашнем, я тороплюсь отправить себе в рот ломтик бекона. Это срабатывает, пока не приходят Зандри и Малахия со своими соседями. Когда все рассаживаются, Томас спрашивает:

– Все в порядке? Вчера вечером мы ждали, что ты вернешься.

Все ждут моего ответа. Я проигрываю в голове слова д-ра Барнса. Может, он хотел, чтобы я молчала? Решив, что вряд ли, я отвечаю:

– Райм умерла. Вчера вечером она покончила с собой.

Кандидаты из Пяти Озер выказывают разную степень удивления. Близнецы вздыхают и понимающе переглядываются:

– Мы догадывались, что произошло что-то в этом роде. Наш учитель предупреждал нас о давлении. Он сам два года работал Испытателем и рассказывал, что в каждом экзаменационном потоке происходит по два-три самоубийства.

Итак, Райм – первая. Не могу не задаться вопросом, кто будет следующим. Судя по молчанию моих друзей, они думают о том же.

Немного поговорив на эту тему, мы сосредоточиваемся на еде. Я делюсь едой с Малахией, набравшим за последние три дня веса, и сую в свой рюкзак бублик. Не знаю, можно ли выносить из столовой съестное. Если нет, то мое поведение наверняка заметили люди за экраном, и меня остановят. Но этого не происходит.

Звучит объявление. Мы собираемся у лифтов. Нас направляют в лекционный зал. Перед нами снова д-р Барнс. Он, улыбаясь, ждет, пока мы рассядемся, потом поздравляет с окончанием первого тура Испытания.

– Сейчас наши сотрудники проверяют ваши результаты. Мы знаем о ваших уникальных способностях, поэтому к каждой группе предъявляются отдельные требования по набору проходного балла. После обеда мы встретимся с абитуриентами и сообщим, прошли ли они в следующий тур или их Испытание завершено. Оставшееся до обеда время вы можете провести по своему усмотрению: в своих комнатах, в столовой, в обозначенных местах снаружи.

Снаружи! Меня вдохновляет мысль о свежем воздухе. Д-р Барнс объясняет, что все, кто выйдут из здания, не должны заходить за ограду Испытательного центра. Нарушители автоматически лишаются права продолжать Испытание.

Кандидаты уже ерзают, готовясь устремиться к двери, когда выражение лица д-ра Барнса меняется на грустное. Я готова к тому, что сейчас прозвучит, но все равно перестаю дышать и слезы, кажется, вот-вот брызнут из глаз.

– С прискорбием сообщаю, что вчера вечером абитуриентка Райм Рейнольд покончила с собой.

Кто-то в зале ахает, кто-то вскрикивает, кто-то даже хитро улыбается: «Одной меньше». Я на всякий случай пытаюсь запомнить эти улыбающиеся лица.

– Знаю, какой это трудный процесс, – продолжает д-р Барнс, – но, надеюсь, те из вас, кто останется, в случае, если напряжение станет невыносимым, обратятся ко мне или к кому-то из сотрудников. Мы здесь для того, чтобы помочь. А теперь отдыхайте. Пусть сегодняшний день принесет вам удачу!

В зависимости от того, где кандидаты желают провести эти несколько часов, они идут к одному или к другому лифту. Левый поднимает на пятый этаж, где наши комнаты. Все мы, кандидаты из Пяти Озер, выбираем правый.

За стенами сияет солнце, благоухает зеленая трава, дует легкий ветерок. У дверей дежурят два «пурпурных» сотрудника, но просторный, обнесенный забором двор Испытательного центра целиком в нашем распоряжении. Мы любуемся освещенными солнцем корпусами Университета, до некоторых из них рукой подать. Эти корпуса, копилки премудрости, служат напоминанием, зачем я здесь.