За спиной кто-то фыркнул, судя по звуку, это был Семчук. Я же почувствовала, что кто-то медленно-медленно тащит меня за рюкзак на дорогу. Лось досадливо фыркнул, развернулся ко мне филеем, которому я помахала рукой "Давно не виделись!" и почесал назад в чащу.
– Л-л-лой, тебе ж-ж-жить надоело? – прозаикался Вова, – ты его сфотографировала?
– Агу, – кивнула я, не уточняя, на какой именно вопрос ответила и сунула Ежу под нос фотоаппарат, – гляди.
– Красота, – вздохнул Вова, через плечи которого заглядывали Лаура с Семчуком, – вот это фото и распечатаю. Лаур, посмотри.
– Здорово, – хмыкнула незамеченная Вовой девушка над его ухом, заставив парня ощутимо вздрогнуть, – удивленный такой.
Морда животного действительно выглядела ошарашенной, уж не знаю, сама ли я так сняла, или он вспомнил о неотложных делах.
– Остановите у Лианозовского кладбища, будьте добры, – крикнула я водителю из салона После происшествия с лосем я решила махнуть на свою территорию и там попробовать сменить ипостась. Чем черт не шутит, а вдруг получится? Лось-то ткнулся ко мне как к знакомой, а отношения у любых оборотней с лесными зверями очень теплые и задушевные… Может, это был знак, и ко мне возвращается то, что мне принадлежит?
– Пожалуйста, – кивнул шофер, останавливая маршрутку под мостом.
Поблагодарив, я закрыла дверь и пошла в сторону леса. Лес Лианозовский – чудесное место. Его не портит даже находящийся рядом гипермаркет "Ашан" и кладбище, через которое я обычно к нему и чапаю. Особенно этот лес чудесен тем, что он является территорией мантихор. Хоть я и не глава больше, но все равно очень люблю его посещать, тем более что я живу недалеко, да и лежит на одной линии по маршруту "Колледж – Дом". В него я и решила поехать для того, чтобы вновь попытать свое оборотничье счастье. Да и давненько я там не была, еще с конца декабря… Надо бы проведать место силы и просто совершить осмотр владений.
На улице, как я замечала уже ранее, было просто неприлично хорошо. Кроны деревьев покачивались, движимые ветром, птицы что-то пели, являя собой вполне приличную альтернативу хору Пятницкого, над одуванчиками летали пчелки и бабочки, идиллия, одним словом. Вот прям тут ложись и умирай, все равно ничего лучше уже не услышишь в этой жизни.
Умирать я была не намерена, надеясь, что это пока не полный финиш, да и вообще я больше думала о том, как бы не наступить в лужу, как-никак не все просохло еще. Катастрофичность же подобного происшествия заключалась в том, что мне было лень сегодня одевать узкие брюки с высокими сапогами, и я обула патрули, являющие собой не что иное, как агрессивные кроссовки, которые, к сожалению, зело охочи до впитывания воды. Что не доставляет мне особо радости, разумеется.
Деловито обходя лужи, я шла к заветной полянке с огромным – в полтора моих обхвата – дубом с самого краю. Под дубом располагалось мое место силы, а чуть левее то местно, через которое мы с Шизом в свое весьма не подходящее время смылись в параллельное измерение. Он так и не вернулся, из чего я заключила, что учитель из меня паршивый.
Заметив перспективную полянку, я остановилась, скинула рюкзак и села на пенек, подставив лицо солнышку. Нужно было максимально сосредоточиться и в очередной раз попробовать хоть частично сменить ипостась… Солнышко припекало, хотелось курить, но ощущений, которых я ранее испытывала, не наблюдалось. Ну что же это такое?!
Я сняла с руки часы и уставилась на нее, представляя, как она обрастает шерстью, короткие ногти удлиняются и превращаются в острые длинные когти… Размечталась. Плюнув, я подхватила с земли рюкзак и мрачно пошла к поляне.
Увидев родной дуб, я с неожиданной робостью подошла к нему и положила ладонь на шершавую кору. Пальцы немного кольнуло, а потом я почувствовала тепло и уткнулась в дерево лбом – я очень скучала. В моей жизни слишком мало предметов, которые близки мне, и неважно, одушевленные они или нет.
– Опять лося потеряла? – услышала я позади себя насмешливый голос и резко обернулась, желая прибить помешавшего мне за одежду к стене. И ногами вверх, желательно.
Взору моему открылся молодой мужчина по виду лет двадцати пяти-тридцати, одетый в джинсы и белую рубашку. Ага, белые рубашки – самая подходящая одежда для леса, я умиляюсь… Но больше всего меня заинтересовала не рубашка, а то, что он носил тонкие перчатки из светлой кожи, на шею был повязан аккуратный платок, а на лицо отбрасывала тень шляпа. Именно его, кстати, я видела в Лосиноостровском лесу. Это уже интересно.
– А ты опять его нашел? – я приподняла бровь.
– Очень смешно, – закатил глаза вампир, – тебя Марыся зовут?
– Неа, Марина, – соврала я, – а что?