— И с момента её смерти, — продолжил Иван, — прошло уже достаточно много времени, чтобы на тебя упали ненужные нам подозрения. Но если ты требуешь доказательств, то — держи.

В этот самый момент в углу комнаты хлопнула пустая мышеловка.

— Мне не по силам передвигать какие-то тяжёлые предметы, но на мелкие шалости я вполне способен, — сказал Иван.

Кай на мгновенье замер от неожиданности, но тут же поднялся и побрёл на кухню, где было тело матери. Отталкиваясь от стены к стене, он всё же добрался до кухни и ввалился в дверной проём. За обеденным столом было тело матери Кая. Грудная клетка и голова лежали на столе. Одна рука усопшей была в районе сердца и казалась

придавленной общей массой тела, а вторая — свисала со стола. Голова была повёрнута набок, глаза открыты. От этой картины Каю сдавило грудь, и горло взорвалось новой

порцией боли. Ноги невольно подкосились, он опустился на колени, на глаза навернулись слёзы и тут же упали на пол крупным градом.

Не решившись подняться, он ползком начал продвигаться к телу матери. Добравшись до стола, Кай протянул руки к холодной руке матери, стал покрывать её поцелуями и прижимать её к своему лицу.

Слёзы лились рекой, и всхлипывания сотрясали его тело.

— Мама… мамочка… — шептал Кай. — Как же так? Как же я теперь без тебя?

Поднявшись на ноги, Кай посмотрел матери в глаза. От стеклянного взгляда усопшей его ноги снова подкосились, но он успел упереться руками в стол и устоял.

— Кай, раз уж ты находишься в стрессовом состоянии, — за спиной Кая зазвучал всё тот же ровный и спокойный голос, — то я тебе скажу всё, что ты должен будешь сделать сейчас.

Во-первых, ты должен набрать номер скорой помощи и сказать, что по приходу домой обнаружил мать мёртвой. Когда медики приедут сюда, то будь готов, что они приедут не одни, а с нарядом милиции, так что советую тебе надеть какой-то свитер с высоким горлом, ну или гольф, чтобы скрыть прекрасную синюю линию на твоей шее. Им ты скажешь, что дома тебя не было, а когда ты явился домой, то твоя мать уже была мертва. Медикам скажешь, что мать последнее время частенько жаловалась на сердце и постоянные головные боли.

Кай замер на месте и не двигался, словно ему в глаза только что посмотрела сама Медуза Горгона. Со стороны казалось, что он вникает в каждое слово, сказанное Иваном, но нет, причина оцепенения была совершенно другой. Когда Иван только начал диктовать свой план действий, Кай, стоя над матерью, внимательно смотрел в лицо ей и с горечью вспоминал всё то хорошее, что было с ней связано.

И совершенно случайно он увидел движение в её глазах. Присев и всмотревшись внимательнее в холодные зрачки, Кай ощутил страх. В глазах матери отражался Иван, который ходил взад и вперёд за спиной Кая и активно жестикулировал руками. Поначалу Кай хотел обернуться, чтобы убедиться, что это ему привиделось, но тут он вспомнил слова Ивана… « Для твоих глаз я невидим, меня можно увидеть

только глазами мертвеца…».

Кай отказывался верить в происходящее, но факт остаётся фактом: Иван всё так же маячил у Кая за спиной и даже не догадывался, что на него мёртвыми глазами матери смотрит перепуганный мальчишка.

— … ну и последнее, — продолжил говорить Иван, — позвони своей тётке, она сама всё сделает, справки, бумажки, морги, похороны, она всё возьмёт на себя. Ты всё усвоил?

Кай пропустил добрую половину инструкции, но ему было всё равно, он просто кивнул в знак согласия и, приложив огромные усилия, чтобы подняться, побрёл к телефону.

— Да и ещё, чуть не забыл самого главного! — парень вздрогнул от неожиданного оклика Ивана. — С днём рождения тебя, Кай!

Сегодня ты заново родился, и я смело могу сказать, что ты заслуживаешь свою жизнь, ты отчаянно боролся со своим так сказать «обвитием» и ты всё же сделал это! Ты переродился.