И Бунин рассказал свой план. В соответствии с эти планом, если бы спецслужбам Беленина удалось за день провести некую операцию, Степан смог бы продолжить работу у Гумилева. По прошествии времени, он бы самостоятельно, не вызывая подозрений, ушел от Гумилева. А компании Беленина смогли бы оформить патенты на те разработки, которые они уже получили.

— Ну, что ж, заманчиво. Жалко, времени маловато. Сейчас поедим и обсудим все подробнее. Кстати, а Андрей Львович сейчас случайно не в Китае? Я слышал, что он нашел серьезных инвесторов для своего «Искусственного солнца».

— Не только инвесторов, но и поддержку на правительственном уровне. У него предусмотрена встреча с Си Синьпином — будущим главой КПК[84]. Китай возлагает большие надежды на этот проект для освоения пустынных районов Гоби и Тибета. Насколько я знаю, после очередного съезда Компартии китайское руководство планирует резко активизировать сотрудничество с Россией и особенно с корпорацией Гумилева. В части IT-технологий, это искусственный интеллект, а из-за надвигающейся климатической катастрофы — уход от традиционных источников энергии и терроформирование.

— То, что Вы, Степан Борисович, рассказываете более, чем интересно. Может быть, мне тоже закругляться с моим бизнесом, а? — неожиданно весело откликнулся Беленин.

Он надолго задумался.

Из задумчивости его вывел бесшумно появившийся управляющий.

— Михаил Борисович! Гостя, о котором Вы предупреждали, я провел в курительную комнату. Он ожидает Вас.

Отсутствие мимики и взгляд, устремленный куда-то в потолок делали лицо управляющего похожим на маску.

— Прошу меня извинить, я ненадолго, — Беленин быстро поднялся и оставил Бунина в одиночестве.

В курительной, которая находилась на этом же этаже, в глубоком кресле сидел спортивного вида угрюмый человек.

Руки его опирались на трость с оригинальным набалдашником в виде сложенных в куб свастик, который углом крепился на трости. Олигарх, молча, достал пару коньячных рюмок и плеснул в каждую по глотку.

— Рад видеть Вас в добром здравии, Макс.

Он протянул один бокал гостю. — Прошу! — и, дождавшись, когда гость оценит коньяк, продолжил, — честно признаюсь, не ожидал Вас здесь увидеть. После того, как все наши контакты прекратились. Как поживает Лотар? Да и Четвертый Рейх вообще? — в его голосе слышался неприкрытый сарказм.

— Господина Эйзентрегера с нами нет. К прискорбию, он пал от рук предателей. Теперь я буду отвечать за ваши контакты с Рейхом, — собеседник Беленина говорил по-русски без какого-либо акцента, без эмоций, никак не реагируя на сарказм Беленина, — если Вы, Михаил Борисович, думаете, что за то время, пока мы не общались, что-то изменилось в стратегических планах Четвертого Рейха, то, поверьте, это заблуждение. Рейхсфюрер просила Вам сообщить, что наши договоренности остаются в силе. Россия остается стратегической целью Четвертого Рейха в борьбе за мировой порядок.

— Макс, это все хорошо, но, я думаю, вы сейчас здесь сидите не для того, чтобы рассказывать мне о ваших стратегических планах, — Беленин решил поставить на место наци.

— Вы правы. Нам стало известно, что на Вас вышли представители Дяди Сэма с рядом коммерческих предложений. Мы считаем, что Вам надо их принять. Гумилев сейчас ищет средства на развертывание исследовательских программ. Ряд компаний его корпорации в ближайшее время будут выставлены на IPO и мы обеспечим вам возможность скупить всю массу активов.

— Макс, а если я скажу вам — нет. Мне перестает нравиться ваша манера общения, — Беленин улыбнулся, но эта улыбка напоминала волчий оскал, — кое-что изменилось, и изменилось радикально. Выборы прошли. Путин и его команда теперь не допустят радикальной смены курса. В экономике время «дурной» приватизации по «Чубайсу и Березовскому» уже прошло и никогда, слышите — никогда, уже не вернется — люди не дадут. У меня в этом мире своя ниша, поверьте, очень неплохая и потерять ее — значит для меня потерять все, — голос олигарха стал переходить на крик, — все! Тут ваши «коллеги» появлялись, то же пытаются меня столкнуть с Гумилевым. Так я их на «три буквы» послал. Теперь, видимо, и вас придется.

Он выдохнул и откинулся в кресле.

— Макс, мир меняется очень быстро, и ваши игры в «мировой порядок» начинают надоедать. Выборы в России поставили точку в вариантности ближайшего будущего. Во всяком случае, в России. Главное, я не хочу больше играть в ваши игры и быть чьей-либо марионеткой.

— Не торопитесь, господин Беленин, — Макс Шмитке поджал и без того тонкие губы, — никого, как вы выразились, Вы на «три буквы» не посылали. Не надо морочить нам голову. Конечно, Рейху нанесли серьезные удары, но они не смогли поколебать ни нашу уверенность в победе, ни наши возможности. И, поверьте, все, кто к этому приложил руку, будут жестоко наказаны. А Вам, господин Беленин, никакие деньги не помогут «купить Европу сейчас, а США — через час», — по-моему, так Вы скаламбурили недавно? Пока МЫ Вам этого не позволим.