Мы смотрим друг на друга, стоя по разные стороны помоста. В зале сотни гостей, но я вижу только его.
– Что ты делаешь, Аурен? – почти шипит Мидас. – Сейчас же отойди от него и подойди ко мне.
Я медленно качаю головой.
– Ни за что.
На скулах Мидаса ходят желваки.
– Я не позволю тебе забрать и его.
Мидас всего меня лишил, как и обещал. Он даже наше прошлое забрал. Но я не позволю Мидасу забрать и Слейда.
Во все глаза смотря на Мидаса, я почти забываю про стоящего за мной мужчину. С его губ срывается мрачный, грозный голос и скатывается по моей спине.
– Аурен…
– Не пользуйся своей магией, – оглянувшись на Слейда, умоляю я. – Он этого и ждет, хочет, чтобы тебя еще сильнее ненавидели и боялись. Не давай ему повод.
– Меньшего он не заслуживает.
– Да, но ты заслуживаешь большего, – шепчу я.
Между лопатками натягивается напряжение, но не от страха, что я на глазах у гостей противостою Мидасу. Мы по своей природе защищаем наши жизни, всеми силами стремимся выжить. Это врожденный инстинкт – тот, которому я всегда следовала. Мы рождены, чтобы защищать, выживать. Но сейчас моя цель заключается не в том, чтобы остаться в живых. Сейчас я хочу сражаться.
– Отведите мечи от моей фаворитки! – кричит Мидас, и стражники, вздрогнув, опускают клинки.
– Я не твоя фаворитка! – заявляю я, не волнуясь, что за нами наблюдают гости, не волнуясь, что королева Кайла мечет в меня молнии, а ее брат смотрит на меня с жалостью. – Король Ревингер не убивал принца Нивена. Принца убил ты. – Мой голос ударяет как хлыст, и у зевак вырывается громкий крик.
У Мидаса начинает дергаться глаз, по щекам от ярости расплываются два красных пятна.
– Вывести всех из зала!
От потрясения все стихают, а потом солдаты начинают оттеснять толпу, освобождая бальный зал. Но люди сопротивляются и злятся из-за того, что им приказывают уйти. Они так увлечены происходящим, хотят увидеть исход, хотят узнать, кто виноват на самом деле.
– Кто убил нашего принца? – кто-то требовательно спрашивает.