— Очень интересно, чего ты стоишь, — он быстро выдернул кусок металла из моего тела и вскинул руку на уровень лица. — Смотри.

Я послушно уставилась на лезвие обагренное, точнее говоря, посеребренное кровью.

— Лим! Бинго! — восторженно воскликнул похититель, несомненно, счастливый сорванным кушем. — А ты не так проста, детка! — сладкий голос вызвал табун омерзительных мурашек, пробежавших по спине. — Видимо, иначе и быть не могло, — заключил и начал что-то бормотать непонятное неразборчивое тихое, но невыносимо пугающее.

И словно откликаясь на мрачные угнетающие своей интонацией слова, окружающая обстановка за полупрозрачными стенами купола исказилась, все больше меняясь с каждой секундой. Ярко освещенный просторный зал со сводчатым потолком и прозрачным полом, сквозь который совсем недавно проглядывали светлые радужные облака, стал более тусклым. Ангелы в белоснежных одеждах исчезли, как и темное население Ипсилона тоже. Визуальная картинка то и дело подрагивала, шла помехами, словно от перепада напряжения. Но страшнее было от осознания того, что барахлила вовсе не вышедшая из строя техника, а сама реальность. Скорее всего, Алекс наметился затащить свою жертву в адский чертог или дьявольское логово, преисподнюю… Да бог его знает! Но пострадавшая, в моем лице, была не готова к подобному повороту событий.

Пока похититель читал таинственные мантры, я завороженно смотрела на кинжал, вглядываясь в сверкающую гладь, которая напоминала зеркало. Сосредоточившись, собрала мысли в один сплошной поток и начала транслировать мольбы, надеясь, что проводник услышит мой призыв, скинет окутавший его дурман и придет на подмогу.

— Дмитрий, помоги мне! Я в серьезной опасности! Спаси меня! — беззвучно вторило мое сознание.

Хотя вопреки запретам мне так и подмывало сорваться на настоящий оглушительный крик. К тому же скрывать от Алекса теперь нечего. Но останавливало другое. Не хотелось навлечь новую беду. И я упорно продолжала посылать свои немые заклинания в никуда, все глубже погружаясь взглядом в структуру идеально отполированного клинка. В гладкой поверхности, кое-где замаранной серебристыми пятнами, наблюдалось отражение, слегка искаженное, но узнаваемое, мое. Карие глаза, обрамленные длинными ресницами, изогнутые дугой брови, переносица.

— Услышь меня! Помоги, — неустанно думала, а у самой складывалось впечатление, что молю собственное отражение и никто другой не отзовется.

Но стоило отчаянию протянуть свои удушающие руки, изображение на металле дрогнуло и на меня воззрились совершенно чужие черные очи.

Я инстинктивно вздрогнула всем телом от неожиданности, что не укрылось от чертового мучителя. Ему не понравилось возникшее беспокойство и чтобы предупредить необдуманные действия с моей стороны, мужчина сильнее сдавил горло и нацелил смертоносное оружие прямо в сердце, не прекращая неразборчивого бормотания.

Но спустя мгновение его речитатив был прерван.

В тесном куполообразном пространстве появился кто-то еще, похожий на пугающую мрачную тень. Третий заключенный этого места действовал очень решительно и быстро. Алекс даже не успел сообразить, каким образом нож оказался выбитым из его сжатой кисти резким направленным ударом и как мощная энергия, ударив в грудь, повалила негодяя на пол, при всей своей стремительной силе не задев меня.

Но столь резкая потеря опоры сыграла злую шутку. Я неуклюже рухнула вниз на коленки и тут же завалилась в сторону, приземлившись на пятую точку. Падение сотрясло тело, по которому моментально раскатисто разнеслась боль, отзываясь в правом боку. Следуя инстинкту, зажала рану ладонями, пытаясь тем самым остановить кровотечение. Не знаю, насколько сильное оно было, но одежда за все время успела достаточно пропитаться липкой теплой влагой. Отняла одну руку от талии и вскинула ее, намереваясь убедиться, что мне ничего не померещилось и моя кровь на самом деле серебряного цвета.

— Хм! Действительно, — озадачилась. — Очень интересно, — подумала и растопырила пальцы по подобию веера, посмотрела сквозь образовавшиеся щели.

Там, за импровизированной решеткой, чья-то нога, обутая в грубый ботинок, наступила на горло поверженного и слегка придавила. Будь человек в сознании, то непременно начал сопротивляться, кряхтеть, хрипеть, хватать воздух ртом, но Алекс не издал ни звука, что означало одно из двух: либо он в глубокой отключке, либо мертв.

— Ну здравствуй, душа моя, — прозвучал проникновенный баритон, прервав мои рассуждения.

Неужели? Мне хватило нескольких слов, чтобы по интонации безошибочно определить, кому принадлежит голос.

Не убирая от лица расправленную кисть, словно защищаясь, подняла взор, пробежалась по фигуре, заострив особое внимание на сверкающем черном огне, оплетающем конечность от запястья до локтя и крыльях… А взглянуть в глаза, так и не решилась. Слишком живо было воспоминание о встрече с Мстиславом. И, несомненно, страшно испытать вновь гипнотическое влияние, да если честно, меня и без него уже трепало волнение.

— Вставай. Ну же! — скомандовал мужчина и предложил мне свою руку в качестве поддержки. Но заметив нерешительность, бес спроса самолично завладел моей кистью и потянул обессиленное тело вверх.

Кое-как поднялась, ругая несусветного болвана за его невнимательность.