— Потому что папа капитан? — улыбнулся он.
— Нет, потому что мама учитель литературы, — без тени улыбки на лице Маша сказала правду.
— А меня все зовут Максом.
Маша только кивнула, не сказав даже привычных слов, которые говорят при знакомстве.
«Чего я хочу? Куда я иду? — спрашивала она себя. — «Ты сама не знаешь, чего хочешь», — вспомнились ей слова Юльки. — Ничего не хочу знать! Я просто иду, и все!» — мысленно ответила Маша и себе, и Юльке.
— У вас здесь красиво! — обводя взглядом окрестности, заметил Максим.
— Природа — да, а так — все довольно убого, почти первобытно.
— Тяжело здесь жить?
— А где человеку жить легко?
— Только в раю. Покажите мне что-нибудь интересное, — попросил он.
— Интересно в горах, в скалах, в пещерах. Красиво у нас весной, когда в горах цветут огоньки, кандыки, саранки. Скоро настанет ночь, можно смотреть на звезды. Еще можно увидеть остатки августовского звездопада, который называют Персеидами. Недавно за час можно было загадать сотню желаний. Метеоры падали так часто и густо, что казалось, будто ночное небо продырявилось и через образовавшиеся дырки сыплет и сыплет звездная пыль и всякий звездный мусор. Это на самом деле очень красиво! Говорят, у нас другое небо.
— Покажи ваше небо, — попросил Макс, не заметив, что перешел на ты.
— Хорошо…
Она не знала, как к нему обращаться — на вы или на ты, поэтому в разговоре опускала эти местоимения. Они шли по улице, которая медленно поднималась в гору, Макс ощущал этот подъем даже физически.
— Это моя школа. — Она показала рукой на большое кирпичное двухэтажное здание. — А через дорогу — интернат.
— Интернат? — удивился Максим.
— Да, в нем живут дети из маленьких таежных поселков, где нет десятилеток.
Они прошли здание интерната и повернули направо. Дорожка петляла по редкому лесочку, растущему у подножия горы.
— Ну вот мы и пришли. Здесь я готовилась к экзаменам. — Маша обвела взглядом местность, словно вспоминая эти недавние события.
Поляна, на которой они стояли, одним краем упиралась в скалу, возле которой росло несколько берез.