— Еда и ночлег есть?

— Как не быть, — спокойно ответил та, откладывая в сторону скребок, — комната на одного попроще три медяка, меблированная десять, постельное — пять чешуек. Еда, насколько закажешь, цены такие же, как и везде.

Постельное это не то, что вы подумали — простынь там или пододеяльник, это вообще матрас набитый соломой и одеяло из двух слоев сукна, поэтому и отказываются редко, лежать на голых досках никому не хочется.

— Давайте комнату попроще, с постельным бельем, мне на ночь мебель не нужна.

— Ну, это понятно, — кивнула женщина, — если надумаешь в мыльню, то медяк.

Задумался, времени достаточно, так что успею, и поесть, и помыться, и выспаться. Надо соглашаться, деньги пока есть.

— Мыльня выстудиться не должна, — продолжила пояснять хозяйка, — с утра воду для стирки грели, скажу, чтобы еще дров подкинули. Пока будешь есть, вода хорошо нагреется.

Пока заселялся в комнату, решил заодно поинтересоваться, сколько может стоить шкура шерфа, и был сильно удивлен, оказывается такая шкура как у меня стоит двадцать серебряных, в городе цена будет значительно больше, может быть даже золотой, но для этого ее надо хорошо обработать, чего мне в походных условиях никак не сделать.

— Ну, что, звать Акадию? — Спросила хозяйка. — Она с ценой сильно хитрить не будет, здешние охотники предпочитают дело с ней иметь.

— Зови, пусть смотрит, — согласился я.

Мыльня здесь, это именно мыльня, в ней есть чистые скобленые лавки, шайки с горячей водой, щелок, мочало и кусок холстины в качестве полотенца. Всякие там добавки для запаха и цвета тоже есть, только уже за отдельную плату, но мне это ненужно, не графья… ой, а ведь на самом деле граф, но об этом пока тсс.

Акадией оказалась молодая женщина, которая рядом с трактиром держала лавку, она не только скупала добычу у охотников, но и снабжала их всем необходимым. Судя по тому, что она прибежала торговаться сама, дела шли не особо хорошо.

— Хороший мех, — кивнула она, проведя по нему рукой, потом принялась рассматривать края шкуры и ее целостность, — шерф молодой, шкура не попорчена. На петлю взял?

— На дубину, — ухмыльнулся я.

— Как это? — Удивилась она

— Стукнул пару раз по голове и все, — пожал я плечами.

— Да? — Акадия сразу метнулась рассматривать шкуру, снятую с головы, с которой и пришлось провозиться больше всего. — Ого, хорошо ты его огрел.

— Старался.

— А то некоторые пытаются шерфа ядом травить, так у них шкуры плохие получаются, мех начинает вылезать. — Просветила меня держатель лавки.

— Они что, алхимическими ядами их травят, деньги девать некуда?