– Я ничего не сделал, – проговорил повар, не отрывая взгляд от сцепленных на коленях рук. На них не было наручников. Пока. – Я чуть не умер там. А все остальные, много человек, больше сотни, – он наконец поднял глаза, они были красными, и, невероятно, но в них был гнев, – все они умерли. Ни за что. Просто потому, что были бедными и пытались кормить семьи, вкалывали как рабы на этом проклятом острове.

Слезы покатились по круглому лицу, но толстяк не опустил глаза, Вадима это крайне удивило, под слоем жира, оказывается, скрывался хребет. Пока это было даже забавно, Вадим прекрасно понимал, что сломает этого толстяка, если возникнет необходимость… или желание. И не таких ломали. Но пока этот спектакль его забавлял, пусть выпустит пар, может, в голове прояснится, Вадиму нужны были чистые данные, без примеси эмоций и впечатлений.

– А в конце она отплатила нам тем, что убила нас.

– Ну, ты-то жив и вполне здоров. – Заметил Вадим, ухмыляясь, – прямо-таки чудо.

– Я тоже умер, – прошептал толстяк, опуская глаза. – И никогда мне уже не стать живым. Мы оставили их там, прямо на берегу…

И тут он разрыдался, даже не пытаясь прикрыть лицо руками, просто сидел и плакал, как огромный ребенок-великан.

– Ты просто выживал, – настало время пряника, руку с кнутом Вадим пока спрятал за спину, – как солдат на войне.

Плач стал еще отчаянней, Вадим даже не подозревал, что попал в старую рану – именно с солдатами, пережившими войну, психологи сравнивали детей, подвергавшихся насилию, в том числе психологическому.

– Слушай, – он сел на стол перед толстяком, стараясь говорить как можно убедительней и не переиграть, в такие моменты люди остро чувствуют фальшь. – Никто не выбирает для себя такое. Но ужасные вещи случаются, и они не спрашивают нашего позволения, они просто обрушиваются на тебя, как лавина.

Слезы лились градом, широченные плечи тряслись. Пусть рыдает, думал Вадим, сейчас эта мутная вода сойдет, и на дне я увижу сокровища. В этом он не сомневался.

– Я солдат, – сказал он, без драматизма и надрыва, просто констатировал факт, – я имею боевой опыт и я говорю тебе: критические ситуации требуют критических мер. Оставшись на том берегу, ты ничего бы не изменил. Только цифру в графе «погибшие».

На этот раз руки взлетели к лицу, заглушая плач, горький и отчаянный, но теперь Вадим, умеющий улавливать мельчайшие нюансы и считывать людей, услышал нотки облегчения. Он своего добился, и хотя чувство вины еще вернется, и не раз, сейчас с этим толстяком можно будет работать. Мутная вода таки схлынула, осталось посмотреть, есть ли на дне что-то ценное.

– Извините…, – глухим осипшим голосом пробормотал повар несколько минут спустя, когда слезы пошли на убыль.

Вадим молча протянул ему бумажный платок и кивнул помощнику, изображая, будто пьет из невидимого стакана. Человек в форме неслышно выскользнул за дверь и тут же вернулся с пластиковым стаканчиком.

– Вот, выпей, – Вадим поставил стаканчик перед поваром.

Тот послушно сделал глоток, вдохнул раз, другой, и на самом деле стал гораздо спокойнее.

– Ну вот. – Миролюбиво сказал Вадим, возвращаясь на свое место напротив допрашиваемого. – А теперь вернемся к нашему делу. Нам очень нужна твоя помощь. Ради тех, с кем ты жил на этом острове, ради всех тех, кто остался там. Постарайся вспомнить всё, каждую мелочь, каждую деталь, которая даже может показаться незначительной. Расскажи мне всё, чтобы я мог понять, что случилось и почему.

– Я… я даже не знаю, с чего начать. – Пролепетал толстяк, опустошенный но явно готовый к сотрудничеству.

– Начнем со стандартного вопроса. – Вадим хищно улыбнулся, предвкушая успех. – Было ли что-то необычное за последнее время?

Допрос длился больше 3-х часов, но ожидаемого триумфа так и не принес. А ведь именно первый допрос всегда был самым важным, потом детали забывались, память дорисовывала то, что считала нужным и правильным, мозг давал оценку событию, и эта оценка влияла на картину произошедшего. Конечно, Вадим понимал, что еще не раз потребует детали острова и его жизни от повара, но он ожидал найти клад с информацией, а не нашел ничего, кроме сундука со старым тряпьем. Ураган постарался, так что все следы возможной подготовки катастрофы были стерты. Было ли что-то необычное? Конечно было! Остров залило, всё было повреждено, испорчено или вовсе уничтожено. Дополнительные бригады рабочих, вышедшие из строя системы безопасности… да, тут было где разгуляться профессионалу. Если, конечно, предположить, что кто-то спланировал это и уничтожил целый остров. Вадим сделал себе пометку заняться списками рабочих и всеми, кто имел доступ на остров или помогал в поставке товаров и людей в закрытый мир Ады, и вернулся к той самой ночи.