– Тут холодно, – сказала она, всё так же не сводя задумчивых глаз с горизонта.

– Это точно, – прошипела Фатима, растирая себя руками, но теплее не становилось, – надо было надеть что-то потеплее, но я не местная, как вы, наверное, уже и сами поняли.

– Здесь высоко и ветер усиливается. – Сказала женщина, по-прежнему не глядя на Фатиму, – мне тоже холодно, как и тебе. Но позволь спросить: холод ощущает твое тело или душа? Твоему сердцу холодно?

Что за странный вопрос, подумала Фатима, но в глубине души понимала, что ничего странного в нем не было, разве она не ждала чего-то подобного, разве не хотела такой беседы? Пока она обдумывала ответ, женщина ответила за нее:

– Твое тело мерзнет сейчас, всё так, но твое сердце пылает, – она слегка улыбнулась, и улыбка у нее была доброй и скромной, – оно горячее, твое сердце, и даже здесь я чувствую этот жар. Люди с холодными сердцами не приходят сюда, им нечего подпитывать.

Пожалуй, она права, подумала Фатима и снова ощутила какое-то головокружение, но оно не было неприятным. И уж точно эта незнакомка не напрягала ее, Фатима уже не хотела, чтобы она уходила, что-то в груди снова завибрировало. Нежно и тихо, но эту вибрацию она уже знала и научилась верить ей. Что-то важное ждет меня, поняла она, и я не должна это пропустить.

– Вы такая странная, – сказала Фатима, и эта фраза не прозвучала как грубость, в установившейся атмосфере комфорта она была искренней и не более.

– Странная, – повторила женщина и снова улыбнулась, на этот раз шире, и повернулась к Фатиме, – скажем так: не больше, чем ты. Да, не больше. И скажу еще кое-что: не вижу в этом ничего плохого.

Договорив, она снова отвернулась и задумчиво уставилась на море. Несколько минут они сидели молча, обе смотрели на открывающийся со скалы вид. Фатима хотела заговорить, но не знала, что сказать, и это было так необычно. Я должна ждать, подумала она, слушать и ждать – два самых главных таланта, доступных только мудрецам. «И даже самые мудрейшие лишь слушают и ждут, потому что право Говорить и Решать принадлежит лишь Богу», – так говорил давным-давно один необычный человек, научивший Фатиму почти всему, что она сейчас знала. Многие знания были как бомбы с таймером, сквозь года она пронесла их с собой, и они взрывались, когда приходило их время, пополняя ее мудрость и ее знания о себе и о мире.

– Ты вся дрожишь, – наконец нарушила молчание женщина, – но не бойся этого холода.

Она вновь пристально посмотрела на Фатиму, ее горящие глаза как будто прожигали ее насквозь, выведывая все тайны ее души.

– Это холодный мир, – сказала незнакомка, и Фатима, затаив дыхание, внимала каждому слову. – Таким уж его создал Господь. Но если холод добирается до сердца – человек умирает. Не обязательно физически, хотя бывает и так.

Она смотрела прямо на Фатиму, и ее черные глаза сверкнули.

– Запомни хорошенько то, что я сейчас скажу: найди человека, рядом с которым тебе тепло, это единственное средство, единственный способ согреться. А значит, единственный способ не умереть. И я сейчас не про физическую смерть говорю, потому что гораздо страшнее смерть души, смерть сердца.

Она оценивающе окинула взглядом Фатиму и добавила:

– Но тебе, я уверена, не нужно ничего разжевывать. Раз ты здесь – значит, должна быть здесь и услышать то, что услышишь.

– Вы говорите про любовь? – спросила Фатима, разговор и эта женщина всё больше увлекали ее. Она – как колдунья из сказки, подумала Фатима, но злая или добрая? А может, и то, и другое, потому что в реальном мире добро и зло уже давно срослись головами, как сиамские близнецы.

– Любовь. – Она снова отвернулась к горизонту, – любовь не всегда дает это тепло, как и дружба. Любовь бывает такой холодной, даже взаимная любовь. И тогда надо бежать, потому что такая любовь погубит. Знаешь, она такая разная, такая сложная…

Она покачала головой, показывая, что ей не дано проникнуть во все эти сложности и постичь их.

– Этот мир вообще гораздо сложнее, чем кажется. Но одно я знаю точно: найди свой источник тепла и никогда не покидай.