Следовать по оставленным самим собой хлебным крошкам?
Или это должно активировать что-то в моей башке и ко мне вернется память?
Я даже подождал немного, но чуда не случилось, и я принялся жрать жареную оленину. Молодого аксиса я убил сам — хромающее трясущееся животное вывалилось на тропу передо мной, неся на теле глубокие борозды от когтей. Он уже подыхал и мне оставалось только перерезать ему глотку и выпустить остатки крови. Вырезав из него пару кусков, я собрался было разрубить остальное и разбросать по округе — зверью на радость — но появилась крестьянская повозка и вскоре стало ясно, что они не против позаботиться об остальном мясе.
Ладно…
Разрезая мясо, проливая на шипящий камень красный мясной сок, неспешно жуя, я смотрел на закрытый ящик с лежащим на нем пластиковым квадратиком и пытался вспомнить еще что-нибудь. Не преуспев, я вытащил из рюкзака старый армейский планшет и включил. Загрузив карту, вбил в поиск слово «Нова» и принялся задумчиво переключаться перед предложенными вариантами, не забывая наслаждаться мясом. Мой палец остановился на семнадцатом варианте.
Вот он… Нова-Фламма. Современный Вавилон, вобравший в себя сотни национальностей, религий и традиций, чтобы смешать это все в нечто тошнотворное и убийственно крепкое…
Моя палец упирался в место, что находилось в океане в десяти с чем-то километрах от берега. Версия карты стара — последний раз обновлялась сорок лет назад и не факт, что за это время ничего не изменилось. Береговая линия была совсем иной. Но я был уверен — это то самое место. А вот тут… чуть сместив палец, я упер его в крохотное черное пятнышко дальше в океане — вот тут находится или находилась старая небесная башня.
Ткнув в экран еще пару раз, я получил несколько вариантов маршрута к Ново-Фламме. Этого было достаточно — теперь я имел направление и целую кучу вариантов того, как добраться до нужной точки.
Мертвая башня и старый приют?
Меня устраивают такие ориентиры — других все равно нет. Как нет и других вариантов. Мне вслед донеслись брошенный в динамик слова Окси.
Останься, сказал она. Просто останься и все.
Но я даже не придержал шаг. Для меня такой исход не вариант. Я бросил своих гоблинов и свалил с Формоза не ради того, чтобы остаток затянувшейся беспамятной жизни провести в сучьей неге и траханном покое. Я гоблин. И если у меня нет проблем — я отыщу их сам.
Оставшиеся четыре предметы в ящике не вызвали у меня абсолютно никаких или почти никаких ассоциаций.
Блестящий полировкой черный монолитный кубик с гранями в два сантиметра. Есть пара мелких царапин.
Брелок для ключей, представляющий собой улыбающийся смайл с кратерными рытвинами и надписью на лошадиных зубах «Happy Mooonzes». Брелок настолько потертый, что надпись едва читается.
Пустая перьевая ручка с золотым пером. Черный корпус, колпачок с золотым навершием, изящное резное перо. Корпус пуст — отсутствует картридж с чернилами. Нет никаких надписей, ручка выглядит почти новой.
Наполовину полная — или пустая? — обычная прозрачная солонка. Внутри посеревшая закаменелая глыбка соли и сомневаюсь, что в ней хоть что-то скрывается. Хотя придет время — проверю. На солонке скромная синяя надпись «Lake Amadeus».
И хер его знает, что все это означает. Хотя весь сука злой юмор в том, что я, к примеру, уже тогда мог быть абсолютно поехавшим придурком или там просто был под наркотой… или просто решил пошутить над самим собой и вывалил в старый ящик все что было в карманах…
Как бы то ни было — мне предстоит разобраться со всем этим по пути к первой цели. У меня снова появилась цель. И это хорошо, ведь гоблины не любят праздной пустоты.
Одно теперь ясно совершенно точно — я не зря свалил с Формоза, выпав из-под контроля и власти Управляющих. А они меня контролировали — пусть не полностью, но в более чем достаточной степени, умело при этом притворяясь, что я полностью свободен и вообще весь из себя такой не подчиняемый суровый альфа-сука-охренеть-брутальный-самец. Ну да… Ну да…