Дед прав: заговор на территории Академии существует. Кто-то весьма изощрённо мутит здесь воду. Умело играет на том, что эмоции в таком возрасте легко берут верх над неокрепшим разумом. Вбивает в юные головы то, что нужно ему.

На что при этом рассчитывает — понятно. Лучшее учебное заведение страны закончат люди, недовольные существующей властью. Умные, богатые, блестяще образованные — и недовольные. Спрашивать, к чему это приведёт, глупо. И так ясно, к чему.

Осталось решить, что с этим делать.

Очевидный вариант: позвонить завтра деду и сообщить, что результат есть. «Тайную организацию» прихлопнут, детишек отшлёпают... Но, собственно, на этом всё и закончится. А ведь такая организация — вряд ли достояние одного лишь первого курса. Я абсолютно уверен, что игра затеяна в долгую, и работа ведется по всем фронтам. То есть, ячейка, которую собрал Рабиндранат — не единственная. Вероятнее всего, подобные существуют на каждом из пяти курсов. И я понятия не имею, кто входит в остальные.

Допросить с пристрастием Рабиндраната?.. Вряд ли это что-то даст. Если он и знает, то скорее откусит себе язык, чем сдаст остальных. Фанатик есть фанатик. Но, вероятнее всего, пацан просто ничего не знает. Максимум — общается с одним-двумя старшими курсантами, да и то вряд ли. Естественная предосторожность для организатора: не допускать пересечения групп. Держать их в изоляции друг от друга, чтобы, если накроют — выдали минимум информации.

Любой худо-бедно толковый дознаватель придёт к тому же выводу. Государю доложат, какое змеиное гнездо он пригрел в буквальном смысле у себя под боком, на территории собственной резиденции. А дальше — как бы государь, при всей своей так называемой мягкотелости, сгоряча не прихлопнул Академию. Лично я на его месте именно так и поступил бы...

Нет. Этот клубок нужно сначала распутать полностью. Понять, кто стоит за «организациями». А уж после того, как я встречусь с этой тварью лично — глядишь, государю и докладывать будем не о чем. Точнее, не о ком...

С этой мыслью я подошёл к корпусу.

Возвращался специально долгим, кружным путём — чтобы дать время юным заговорщикам подняться на этаж и улечься в постели. Я отстал от них не меньше, чем на полчаса. Сейчас, по моим прикидкам, эти засранцы, утомлённые тяжёлой ночной вылазкой, должны были заснуть.

Я тихо поднялся по лестнице. Осторожно заглянул в коридор. Чтобы увидеть, что наставник мирно спит за своим столом.

Молодец Юсупов. Не пожалел зелья.

— Константин Барятинский, — чуть слышно проговорил я.

Дверь мигнула зелёным. Я вошёл в комнату.

Спать.

Заговоры, интриги — голова уже пухнет от них. Устал, как собака. Надо выспаться, а уж потом...

Додумать я не успел.

Взгляд упал на лежащую на кровати скрученную из покрывала и заботливо укрытую «куклу».

Из спины у «куклы» торчала рукоять кинжала.

Конец второй книги

+++++++++++++++++