– Государыня в последние дни много плачет и, вообще, находится на грани нервного срыва. В таких условиях возможен выкидыш, и я настоятельно требую…

Я вскочил на ноги.

– Что?!

Баронесса удивленно посмотрела на меня.

– А государыня вам не сказала? Что ж, это многое объясняет. Да, она беременна, и поэтому я настоятельно…

Я пулей выскочил из комнаты.

Машу я нашёл в её кабинете. Она стояла, глядя в окно, и даже не сделала попытки обернуться.

Бросаюсь к ней, сгребаю её в охапку и начинаю бешено целовать её мокрые от слёз щеки.

– Маша, счастье моё… я так счастлив… люблю тебя… спасибо тебе…

Жена резко отстранилась и, промокнув щеки платочком, холодно уточнила:

– Улезко-Строганова проболталась?

– Да, радость моя, почему ты не сказала?! Я так рад!!! Я счастлив!!!

Ледяное:

– Порадовался? А теперь – уходи. Это ничего не меняет в наших отношениях. Решение мной принято. После окончания протокольных мероприятий Олимпиады я с детьми уезжаю на Остров. И свой долг перед империей я уже выполню там.

Восторженно прерываю её.

– Блин, Маша! Какая к чертям империя?! Какой Остров?! У нас будет ребёнок! Господи! Спасибо Тебе, Господи!!!

Маша сделала шаг назад и указала пальцем на дверь.

– Уходи. Я тебе уже всё сказала. Между нами всё кончено. Уходи.

Не слушая её, бросаюсь к двери.

– Егоров!