– Маршалла могут уговорить принять присягу.

Сомнение.

– Ну, это сомнитерно. Пока он категорически против. Но, даже есри допустить такое, то к боршой войне Америка всё равно не готова. Поезд – это прискорбно, но этого маро дря начара войны. Предпосырок пока нет. У каждой войны доржны быть грубинные причины, которые пока не созрери. Так что это просто игра на пубрику. На избератеря. Так что наша армия против вашей. А наша борьше.

Ставлю шах.

– Может ваша армия и больше, но наша армия закалена в боях, ваша же толком и порох не нюхала. Ведь русская армия – это не китайцы. К тому же за нами стоит Новоримский Союз, Германия и Франция.

Кивок.

– Это в Токио прекрасно понимают.

– Так что мешает нам заключить генеральное соглашение? Мы не вмешиваемся в ваши дела в Южной Маньчжурии и в Корее, вы же не вмешиваетесь в наши. Не вмешиваетесь и пропускаете изгоняемых ханьцев через свою зону контроля.

Мы праздновали дни рождения Сашки и Викуси. Мишка, Гошка и Джанна всячески развлекали именинников, благо им сегодня надарили всего и всякого разного. Два года им, как-никак. Событие!

Маша недвижимо сидела на диване и изображала приветливость. Ненавязчиво присаживаюсь рядом, но жена тут же встает.

– Мне нужно отдать кое-какие распоряжения. Не скучайте тут без меня.

Дверь за ней закрывается.

Джанна тут же поднялась с ковра и выскользнула вслед.

Дверь закрылась ещё раз.

– Маша, постой.

Старшая обернулась и хмуро поинтересовалась:

– Чего тебе?

Джанна набрала в грудь воздуха и извиняющимся тоном сказала:

– Маша, прости меня за всё. Я не хотела. Да, я виновата, но я не хотела.

Старшая горько усмехнулась.