На следующий день он отправился обратно в Ирландию, за чашей и своими подельниками.
Через две недели Вествуд и Момо стояли в таинственном особняке, расположенном в одном из Лондонских пригородов, спрятанным за высокой кирпичной стеной, густо увитой засохшими стволами плюща, на котором местами виднелись жухлые почерневшие листья.
Начало зимы 1903 года выдалось тёплым, и поэтому Вествуд ограничился плотным плащом, накинутым поверх модного фрака, увенчанного посередине галстуком бабочкой. Момо был одет попроще и поэтому до сих пор ещё дрожал в фойе здания от холодного ветра, проникшего под его яркие лохмотья и юбку из соломы, за время, пока они, выйдя из тёплого экипажа, шли до парадного входа.
Но кто будет заботиться о безымянном негре, ведь он, всего лишь, вещь. Вещь без имени и звания, сопутствующая декорация для предстоящего действа. Никто из присутствующих в мрачном особняке, кроме Вествуда, конечно, не догадывался об истинном назначение этой самой декорации, радикально чёрного цвета.
В руках у Момо был обычный тамтам, а в левой руке он сжимал барабанные палочки. У входа их тщательно обыскали, на предмет присутствия у них огнестрельного и холодного оружия, не побрезговав заглянуть под соломенную юбку чёрного дикаря.
Осматривавший Момо джентльмен, в чёрной полумаске, брезгливо и одновременно удивлённо сморщился от запаха и картины увиденного, но ничего не сказал, а только показал жестом, что они могут пройти дальше, внутрь особняка.
Вскоре Вествуд и Момо расстались. Момо был отправлен в людскую, а Вествуд прошествовал, как почётный гость, в гостиную, предназначенную для прибывающих в особняк посетителей. На его лице была маска зелёно-чёрного цвета, из-под которой видны были блестящие глаза, наполненные боевым азартом, чего нельзя было сказать о взглядах других людей, присутствовавших здесь.
В большинстве своём, закрытые масками, лица источали ленивый интерес, а оставленные незакрытыми глаза выражали весьма небольшой спектр эмоций, таких как лень, равнодушие, цинизм, вялое любопытство и желание поразвлечься за чужой счёт. Почти все обладатели этих глаз были очень богаты, многие известны, остальные хотели достичь и того, и другого. Трудно их осуждать за это и Вествуд не осуждал, а лишь продумывал, как легче устроить все, что он задумал.
Вскоре их вызвали в общий зал, где и началось всё действо и таинство самой влиятельной в мире Британской ложи, состоящее из многих актов и прелюдий. Сначала приняли несколько новых членов, потом выбрали новый совет, а затем приступили к лицезрению артефакта, который доставил Вествуд.
Король Англии Эдуард VII чинно вошёл в главный зал. Его полноватая фигура и породистое лицо, украшенное густыми усами и бородой с первыми признаками седины, слабо скрываемое чёрной маской, были знакомы всем присутствующим в зале. Здесь его знали не только как Великого Мастера Британской ложи.
Король прибыл лично провести все масонские ритуалы, запланированные на сегодня. Все они прошли штатно, согласно давно выверенного церемониала. Оставалось лишь последнее, и самое главное, действо. Но, перед этим, необходимо было отблагодарить человека, совершившего невозможное и доставившего сюда редчайшую и потерянную в веках реликвию, которую осмотрели специалисты по древним артефактам и признали подлинной.
Вествуд вышел, по мановению руки Великого Мастера, и встал перед ним на одно колено, склонив голову. Великий Мастер поочередно возложил на его плечи меч и проговорил все необходимые для этого фразы, после чего отпустил обратно.
Полковник Вествуд, ловя на себе удивлённые и завистливые взгляды, вернулся обратно в толпу, окружившую расположенный посередине зала алтарь, в центре которого стояла серебряная чаша, излучая сияние в свете множества зажженных свечей.
Внезапно, из скрытого прохода появилась высокая фигура Момо, и его руки стали выбивать дробь, ударяя по прижатому тамтаму сначала ладонями, а потом и барабанными палочками, и снова руками.
Звук тамтама то нарастал, то опускался вниз, то становился глухим, как будто бы доносившимся из подземелья, то обострённо острым и пронзительным, как летящий сверху снаряд. В один из моментов, когда все присутствовавшие зачарованно качались в такт тамтама, Вествуд незаметно выскользнул из зала и, шатаясь, как будто ему было плохо, или он находился в экстазе, направился на выход, где остановившись, стал смотреть в окно на грустный зимний пейзаж, едва присыпанный свежевыпавшим снегом.
Он скорее почувствовал сердцем, чем услышал то, что творилось сейчас в главном зале. О результате он не задумывался, он знал, что всё пройдёт так, как и должно. Момо выпил несколько эликсиров, которые давали ему звериную силу и дьявольскую ловкость, он не подведёт!
Услышав долгожданный шум яростной схватки, Вествуд вышел из здания и направился к небольшой конюшне, примыкавшей своей задней частью к старой кирпичной стене, окружающей особняк. Скинув мешающий плащ, он подтянулся на руках, ухватившись за край стены, и, оборвав фалды парадного фрака и разорвав на груди белую манишку, перемахнул через стену.
Приземлившись с обратной стороны, он на ходу сбросил мешающий ему цилиндр и бегом направился в недалёкий овраг, скрывающийся за одним из домов старого пригорода, где его ждал экипаж с ирландцем — извозчиком.
Добравшись до коляски, Вествуд запрыгнул в экипаж и ровно через пять минут уже выехал из пригорода, направившись на свою тайную квартиру в Лондоне. Первая фаза операции была завершена, и теперь предстояло приступить к следующей.
Момо, неистово молотя руками по тамтаму, ввёл себя сначала в транс, который почувствовали и все остальные, находящиеся в зале, в том числе и король Эдуард, а потом и в боевое безумие. Это все было заранее задумано, только так он мог совершить свой подвиг. На африканской подноготной настояла сама масонская верхушка, ничего даже не надо было специально подстраивать. Люди хотят экзотики, мистики и таинственности древних веков.