– Итак, я собрал вас этим утром сегодня для одной весьма простой цели – переписи. Но прежде – те, кто умеют ТОЛЬКО считать, сделайте три шага вперёд, но не дальше очерченной линии, – естественно, приказ был выполнен не сразу, так как Фридрих, протараторивший его быстро и невнятно, был едва ли понятен. Впрочем, своевременное вмешательство Сергия спасло положение. Прекрасно применив свой поставленный голос, он повторил приказ, сделав при этом его доступным для всех. Разумеется, сыграл свою роль и недавно приобретённый им авторитет. Вероятно, Фридрих бы даже позавидовал подобной успешности своего подчинённого, если бы он только не был человеком такого склада ума, при котором сама мысль о зависти – невозможна.
– Теперь пусть сделают два шага назад те, кто не умеют считать, но умеют писать и читать, – на этот раз у Фридриха, кстати, получилось значительно лучше. Поборов свой страх перед публикой, он попытался повторить действия Сергия, и был даже, в определённой степени, успешен на этом поприще, пускай успех этот и был значительно меньше, чем у его верного соратника. Тем временем, безобразная толпа постепенно преобразовывалась в разные группы.
– Пускай теперь выйдут в центр те, кто может и писать, и читать, и считать, – и, наконец, толпа окончательно преобразилась, представ перед Фридрихом в виде трёх неравных частей. Наибольшей группой, вопреки его ожиданиям, была центральная (порядка 55 %). Вероятно, этому поспособствовало то, что многие из тех, кого набрали сюда служить, обучались у своих работодателей, в основном купцов и лавочников, соответствующим навыкам. Что же, тем лучше было для Фридриха.
– Итак, первая и последняя линяя – объединитесь в группу справа от центральной, – в конечном итоге, во дворе образовалось две толпы сравнительно равные большие толпы (55 % и 45 %) людей.
– Итак, пускай левая часть возьмёт себе повязки синие повязки и наденет их себе на руку. Правая группа же пускай берёт себе белые. Как закончите с ними, постройтесь в две колонны по их цвету и идите к воротам, там вас встретят Сергий. Как только вы туда прибудете, он распределит вас по группам и объяснит дальнейший ход действий, понятно? – наконец, речь подошла к концу, и стало понятно, что Сергий давно уже ушёл с подмостков, чтобы организовать приём колонн у ворот…
Глава 24. Разрушай старое!
Сам же Фридрих, разумеется, решил продолжить свой верный поход во славу великого Знания. Отдав на попечение Сергия проведение первой переписи населения, а также необходимый для этого административный ресурс, Фридрих углубился в «законы» (по большей части, это хаотичные и неупорядоченные приказы Вильгельма, часть из которых противоречила другой, благо, что старой и уже забытой).
Преследуя всё те же цели – упорядочение налогового законодательства и его совершенствование, Фридрих рылся в них часы, находя между ними лишь одну общую черту – это не законодательство. Нет никакого приоритета одних правовых актов над другими, противоречие одних норм другим допускается и не порицается… в общем, не законодательство, а какая-то дикая солянка.
И, возможно, его бы всё устроило, будь он чуточку более ленивым и спокойным. Однако нет, наш милый Фридрих таким не был. Страдая какой-то странной формой болезни под названием «шило в попе», он просто не мог сидеть без дела. Его интересовали лишь испытания, в коих он души своей не чаял. Каким бы оно ни было сложным, он всегда с улыбкой приступал к нему, прикладывая все свои силы на идеальное его преодоление, ведь он наслаждался как самим процессом, так и результатом своей кропотливой работы.
Так и здесь, найдя грозного противника – хаотичный и неупорядоченный свод законов, у которого не было даже вида, будто бы над ним когда-нибудь работали в направлении какой-никакой, но организации и упорядочения – он приступил к делу с наивысшим вниманием к деталям, воспользовавшись помощью лучших умов своего времени.
Предварительно определившись с принципами организации правовой системы, он, а также буквально десятки известнейших юристов, под его тщательным наблюдением, разумеется, работали над, собственно, организацией ряда неупорядоченных законных актов в чёткую и единую систему права.
И тут стоит пояснить, откуда взялись эти юристы, и почему они обладают таким обширным и качественно иным опытом, если учесть то, что феодальный суд, с которым ранее столкнулся Фридрих, являлся скорее ритуалом, чем реальным осуществлением функции правосудия.
Итак, у Ульфхайма была своя система права, свой парламент (если так можно назвать городской совет), свои суды, да и вообще его автономия балансировала между формальным подчинением Вильгельму и полной независимостью (чёрт бы побрал коммунальную революцию), и лишь небольшие островки власти Вильгельма – гарнизоны, обеспечивали ему какой-никакой авторитет.
Именно благодаря первому обстоятельству, своей собственной системе права, Ульфхайм ушёл далеко вперёд в развитии права, так как его право обслуживало, главным образом, развитые производственные и торговые отношения города, ему пришлось соответствовать заданной планке качества. Разумеется, система правосудия (суды для краткости), находясь в прямой связи с системой права, не могла не развиваться в том же русле и темпе, учитывая то, что она также вынуждена была соответствовать запросам города на качественное правосудие (по крайней мере, передовое по меркам своего времени).
Естественно, качественное и количественное развитие торговых и производственных отношений на рубеже веков, а также вызванное этим соответствующее развитие правосудия и системы городского права, не могло не вызвать возникновения особой прослойки людей, которая профессионально занималась изучением и применением правовых норм.
Сначала, конечно же, появились писари (они же нотариусы), которым поручили функцию проверки заключённых соглашений на законность, а также функцию их утверждения, дабы впоследствии их можно было употребить в рамках судопроизводства.
Впоследствии, с дальнейшим развитием города (и обслуживающих его систем), появилась также потребность в людях, которые могли бы представлять интересы других людей в суде (за определённую плату, конечно же, но что уж тут поделать).
Почему? Ну, хотя бы в силу того, что накопившиеся к тому моменту слои правовых норм (вернее, судебных прецедентов, которые в прецедентном праве являются важным источником права) можно было разобрать, и остаться при этом здравомыслящим, только выпив перед этим благородным делом пару бокалов другую чего-нибудь покрепче (нефильтрованное вино – самое то).
Ну и, разумеется, банкирам и торговцам, чаще других выясняющие свои отношения (и, причём не менее часто, между собой) в правовом поле, нужны были свои представители в суде, так как самостоятельно заниматься этим (продолжая при этом свою профессиональную деятельность) они не могли.
Вот так вот, в рамках неизбежного и объективного исторического процесса, образовалась прослойка людей, профессионально занимающаяся юридической практикой, и, как удачно, обладающая гигантским опытом (по крайней мере, та часть этой прослойки, которую нанял Фридрих) в этом деле.