– Видишь ли, я всю свою жизнь провёл на войне, да и жена у меня была не особенно здоровой, так что у меня не получилось заиметь собственного наследника мужского пола. К счастью, мне не составило особого труда забрать тебя у твоего отца-дурака, так что теперь ты официально член моего рода и, по совместительству, наследник всех моих владений и титулов. Печально, конечно, что ты потерял свою память, но, надеюсь, сие обстоятельство лишь облегчит тебе учёбу, – не знаю даже, стоит ли Фридриху плакать, или же ему стоит радоваться. С одной стороны, Фридрих теперь наследник целого герцогства, член высшей аристократии, обладатель многих почётных титулов и т. д. Однако, с другой стороны, теперь он будет вынужден посвятить всю свою жизнь военному ремеслу, что ли? Что же, будем надеяться, что нет.
– Наследник..? Сколько мне лет то вообще, «дедушка»? – хм, хороший вопрос. Действительно, странно, что Фридрих не спросил это ещё в самом начале своего пути у, например, Альфреда, но, раз уж выдалась такая возможность, то почему бы и нет?
– Ну, вроде бы 17..? Знаешь, теперь, когда ты упомянул об этом, я наконец-то осознал, что не сильно углублялся в подробности того, когда именно ты родился. Я знаю только то, что моя дочь умерла 17 лет назад, рожая тебя. Вероятно, тебе столько же сейчас, – Вильгельм, расположившийся на одной из двух кроватей, сидел на ней, удерживая в своих руках свой длинный меч, находящийся в ножнах, и вдумчиво, сложив руки крест на крест, размышлял о чём-то.
– … - некоторое время держалось напряжённое молчание, но я всё же решился прервать его, несмотря на некоторые опасения, – и что же меня ждёт в Эйсенском герцогстве? – спросил Фридрих своего «дедушку»…
Глава 3. Не слишком ли толсто?
– Учёба, разумеется! Хороший правитель – образованный и мудрый человек. У герцогства множество проблем, которые может решить только человек с крепкой рукой, в руках которого – перо и книга, а не только меч и щит… – довольно интересное утверждение от человека, что потратил всю жизнь на войну, честно говоря. С другой стороны, стоит ему отдать должное за то, что он, вопреки тенденциям эпохи, стремится к восшествию просвещённого монарха, способного не только резать глотки другим, но и участвовать на равных в полемике, дискуссии и словесных спорах.
– Мне вот интересно, а практика предусмотрена учебной программой? – странно только то, что он пытается рассказывать об этом воспитанному жестокой матерью подростку, имевшему лишь базовую грамоту. Впрочем, возможно, его вдохновила сцена, в которой Фридрих проявил всё своё благородство и хладнокровие, став, тем самым, существом на значительно более высокой ступени развития, чем его мачеха?
– Что ты имеешь в виду, мой дорогой Фридрих? – впрочем, сам Вильгельм, и это видно по его руке, внезапно разжавшей буквально на микросекунду рукоятку меча, был весьма удивлён вопросом своего подопечного.
– «Дедушка»… видишь ли, ты прав, как мне кажется. Хороший правитель – образованный правитель, но ведь недостаточно обладать одной только грамотой, чтобы успешно править столь обширными землями, подобным твоим. Необходимо также иметь серьёзный опыт в деле организации административного управления территориями, их эффективного налогообложения, построении надёжной и эффективной кадровой системы, как в военной, так и в гражданской сфере… а ведь это только самый минимум, необходимый любому правителю для достижения настоящего, долговременного успеха! – сделав небольшую и до нелепого неловкую паузу после употребления слова «дедушка» (учитывая то, что это просто дедушка), Фридрих всё же продолжил свою речь под удивлённый взор Вильгельма, искренне поражённого словами юного плута.
– К чему ты клонишь, юный плут? – воодушевлённый риторским искусством мальчика, закалённый вояка не нашёл лучшего способа выразить своё довольство им (а также своим выбором), чем отшутиться. Естественно, несмотря на негативный и даже угрожающий оттенок произнесённой им речи, никакого реального злого умысла или цели оскорбить у Вильгельма не было. Он искренне улыбался и смеялся, как умел, пускай это и было весьма устрашающее зрелище из-за давнего повреждения голосовых связок герцога, с чем и была связана его незначительная, но весьма выделяющаяся хрипота.
– К тому я клоню, «дедушка», что нужно учиться не только теории у знаменитых наставников и учителей, но и практике, управляя собственным феодом. Без практики нет теории, а без теории нет практики, разве не так? – разумеется, Фридрих продолжил подбивать Вильгельма на то, чтобы выдать ему какую-нибудь несложную в управлении землю, которую он смог бы использовать для «получения практического опыта», а по факту – для укрепления собственного авторитета и власти.
– Интересная идея. Пожалуй, я обдумаю её… а теперь приступай ко сну. Завтра нас снова ждёт долгая дорога, особенно ухабистая в эти дни зноя, периодически сменяемого постоянными дождями и мощными ливнями, – закончив свою речь, Вильгельм моментально уснул. Казалось, что ему даже не нужна подушка или какая-либо иная спальная принадлежность. Он просто сидел на кровати возле входа, всегда бдительный (а иногда и вовсе параноидально подозрительный), постоянно готовый ответить на любую выходку потенциального врага (что довольно глупо, учитывая то, что Фридриха с Вильгельмом охранял целый конвой). Возможно, всё дело в невероятной самодисциплине и военном прошлом (хотя оно, конечно же, никуда не делось), но зрелище было действительно невероятное. Впрочем, его парнишка, а если быть точнее, то такой же взрослый лоб, как он (по крайней мере, Фридрих так думает), привыкший к тяжёлой и утомительной работе главного бухгалтера, умел засыпать также быстро и беззаботно. Ему только дай повод и он тут же, буквально моментально, отрубится. Это можно было бы даже назвать суперспособностью, если бы это не было характерной чертой всех очень занятых людей…
… Спустя пару недель, уже в замке Вартбург …
– Мда, не таким я себе представлял замок герцога… впрочем, особых ожиданий от банального средневековья у меня не было. Тут, как и полагается, никаких особых удобств, из туалета – горшок (и кусты с ягодами в саду, очевидно, но он побрезговал), и тот хуже сельской ямы будет. Естественно, также никакого душа, разве что из плохо пахнущих «отходов» городских жителей, выливаемых прямо на улицу, да и то только по ночам… в общем, да, только ванны, и те относительно редки (так как очень трудно нагреть ванну до кондиции в неотапливаемых помещениях). Впрочем, Фридриху, часто ходившему в походы ещё во времена своей пионерской юности, было не привыкать к условиям жизни, не сильно отличавшимся от уровня каменного века.
– Слушай, Фридрих, сегодня я тебя представлю своим вассалам. Твоя главная задача – произвести на них хорошее впечатление. Их поддержка тебе очень понадобится, когда тебе придётся отстаивать с мечом в руках моё наследие. Они, итак, о тебе не самого высокого мнения из-за репутации твоей мачехи и отца, так что их первое и, обязательно, положительное впечатление о тебе будет крайне важным, понял? Если ты с этим справишься, то, считай, Лука, что собственный лен у тебя уже в кармане, хорошо? – разумеется, как понимающий многое правитель, Вильгельм прекрасно осознавал, как сильно мнение вассалов об их правителе (или его наследнике) влияет на успешность правления оного. Естественно, он не желал запороть столь важное событие, поэтому приложил все усилия для того, чтобы этого не произошло. Фридриха и нарядили, наконец-то, как принца (коим он и являлся), и этикету, манерам учить стали… одним словом – все силы бросили на это дело.
– Хорошо, «дедушка», я понял…
… Вечером, в зале, в окружении верных Вильгельму элит …
– Друзья, сегодня мы все собрались здесь, чтобы чествовать долгожданное прибытие моего наследника, Карла Фридриха Иеронима фон Штауфена! Этот тост я посвящаю ему! За твоё здоровье, Фридрих! – этот хитрец, очевидно, не просто так выжидал, пока все на пире не опьянеют до нужного состояния. Разумеется, это всё было частью его безумного плана по представлению Фридриха в благоприятном свете перед его ближайшими сподвижниками, основной массой важнейшей (для любого феодального государства) военной аристократии. Разумеется, даже некоторое количество алкоголя способно сильно притупить любой острый ум, снизив внимание к деталям.
– … - впрочем, сам Фридрих лишь продолжал сидеть на своём неприметном кресле, в тени своего дедушки, встав лишь для того, чтобы все смогли его обозреть, тощего, худого, болезненного и блеклого, пускай и одетого в богатые одежды. Впрочем, публика была весьма непритязательная, так что и такой его облик приняли, лишь бы быстрее переключиться обратно на веселье, вино и девок. Редкие непьющие «соратники» (члены единой корпорации под названием «дружина») лишь изредка оглядывались на «серого кардинала» за спиной, перешёптываясь.
– Неужто нашего герцога ты пленил своими чарами, чародей? Скажи-ка ты мне, бестия, какие проклятья на него ты наложил, что он тебя! Тебя, плешивого гада, воспитанного шлю*ой и проигравшимся игроком, сделал своим сыном и наследником! – как вдруг против него обратился один из самых крупных бугаев Вильгельма, ещё и явно подвыпивший.