— Когда?

Хоффман развернул зеркальце, чтобы лучше видеть своего рассудительного сына.

— Что «когда»?

— Когда мы виделись?

— В первый раз, ты имеешь в виду? Ты был совсем маленький.

— И почему нас привез сюда ты, а не папа?

— Честно говоря, я и сам этого толком не понял. Но твой папа попросил меня помочь тебе, твоему брату, маме и сестре — вот все, что мне известно. Он все объяснит сам, как только уладит свои дела и вернется домой.

Теперь Пит не спускал глаз с Хюго. Лишь убедившись, что тот снова откинулся на спинку сиденья, сжал руку Зофии.

Как видно, Тильбакен просыпался раньше, чем Эншеде. В доме с подковообразным подъездом горели почти все окна.

Расмус и Луиза уснули за время короткой поездки, в то время как Хюго не оставлял упорных попыток прояснить ситуацию.

Он посмотрел в окно.

— Что… зачем это все?

— Папа сказал, что сегодня вы будете ночевать здесь.

— Почему?

— Этого он не объяснил. Но попросил меня помочь вам, привезти сюда, все показать.

— Мама… — Хюго обеими руками схватился за спинку переднего сиденья и потянулся к Зофии. — Это правда, мама? Мы будем здесь ночевать?

Пит Хоффман с новой силой сжал руку жены, не решаясь встречаться с ней глазами.

— Да, мой мальчик. Мы останемся здесь на эту ночь и, может, еще на следующую.

— И ты об этом знала? Тогда почему не сказала раньше?

Зофия сглотнула, но Пит опередил ее с ответом: