— Не беспокойся, — с готовностью ответил он. — У Димитри есть свои связи. Деньги разделим на троих.

Слово «нет», очевидно, было ему незнакомо.

Деньги. Мне всегда были нужны деньги, и, подобно большинству людей, я хотел разбогатеть. Так соблазнительно иметь много денег. Это предприятие в том виде, в каком его задумал Юджин, могло окупиться без особых проблем. Я сказал ему, что подумаю. А потом сделал то, что обычно никогда не делаю. Я ни с кем не обсуждаю проектов, в которых мне предстоит принять участие. Но Юджин никогда меня не подводил и только что взял в долю. И потому я рассказал ему о сделке с Риком в Саусалито.

Юджин искоса взглянул на меня. Мы подошли к старой таверне и нашли благословенный кусочек тени под полосатым навесом. Я рассказал ему всю историю от начала до конца. Он одобрительно кивнул. Я видел, что Юджин потрясен — самим предприятием и моей откровенностью. Мы были близкими друзьями и нередко исповедовались друг другу буквально во всем, начиная с женщин и заканчивая сделками.

— Давай выпьем за наши новые начинания. И за грядущие тоже, — предложил он, жестом подзывая официанта.

Официант подошел немедленно — что крайне необычно для Греции, где обслуга перемещается со скоростью улитки.

— Ena kilo retsina, garcon,[2] — сказал Юджин.

Только он мог смешивать греческие и французские слова в одной фразе.

— Из бочонка, parakalo.

Он произнес греческое «пожалуйста», делая ударение на каждом слоге, совсем как турист, разговаривающий на ломаном языке, даже несмотря на то, что Юджин, когда ему нужно было, изъяснялся по-гречески довольно бегло.

— Это мой filo,[3] он заплатит, — добавил он и подмигнул.

Официант кивнул и ушел за вином. Юджин откинулся на спинку стула.

— Давай выпьем за всех этих прелестных обнаженных девчонок там, на пляже, на которых так приятно тратить деньги.

Я разглядывал большую двухмачтовую шхуну, подходившую к пляжу. Красивое, элегантное судно — и две шикарные молодые леди, которые маячили за плечом у капитана. Я готов был поклясться, что шхуна примерно шестидесяти футов в длину — отличный корабль для морских путешествий. И снова мне стало ясно, что красивая жизнь требует денег. А я не хотел оказаться за бортом жизни.

Предстоящее приключение и, разумеется, вино взбодрили Юджина. Вскоре он уже танцевал и громко напевал сентиментальные ирландские баллады, пока мы рассеянно брели через Маврогенос-сквер, крупнейшую стоянку такси в городе, с двумя рядами таверн и кафе вдоль причала, битком набитых местными жителями и туристами.

Когда мы зашли в «Кафе Коста», я уже подумал, что мы влипли, потому что Юджин подошел к бармену и сделал ему точно такое же предложение, как и мне.

К счастью, бармен не обратил на него внимания, потому что ничего не понял. Юджин прожил на Миконосе слишком долго — а жуликам на маленьких островах быстро приходится закрывать лавочку. Я потянул его прочь, но он увидел двух греков, которые сидели в углу и передвигали черные и белые фишки на доске. Игра в нарды подходила к концу. Я заметил знакомое выражение в глазах Юджина. Больше он не в силах был сдерживаться и дерзко бросил вызов победителю. Этот парень был просто помешан на азартных играх, он мог поставить на кон все, лишь бы ему позволили играть. Если у него не было при себе наличных, он играл на стакан виски или на собственные часы.

Грек хитро ухмыльнулся, обнажив ряд обломанных, гнилых зубов.

— Пятьсот евро победителю! — крикнул он на ломаном английском.

— Согласен, — охотно отозвался Юджин. — Начинай, красавчик!