Она сказала:
– В Сити я счастлива.
Она говорила, как та тетка-читательница из центральной библиотеки. Она была похожа на куклу, с этим своим Сити-патриотизмом, на длинноногую грудастую куклу.
Она сказала:
– Я почитала, что ты пишешь про Сити. Произведение. Оно просто ужасно.
Она сказала:
– Там столько ненависти. Столько темного, грязного.
Она сказала:
– Сити – город любви, а ты смешал его с грязью.
Она говорила, а я смотрел, какие гладкие у нее стали ноги. И загорелые. Идеальные ноги.
В тот же вечер она ушла. Без вещей, без денег, без Сити-карты. Она не сказала, куда идет. Поцеловала меня в лоб на прощанье. Пары расходятся. Меня ведь предупреждали. Я должен был побежать за ней, целовать ее гладкие ноги, остановить, умолять. Я должен был уберечь ее. Не дать ей уйти в этот похотливый, ненасытный, гремящий, гремучий город. Но я сказал ей:
– Катись.
Я знал, что пары расходятся.
Братишка Жирный сидит, как обычно, у входа в подземку на своей разодранной картонной коробке и собирает с прохожих дань. Он совершенно не жирный, наоборот, голодный и тощий, просто очень любит рассказывать, что когда-то был страшно жирным: «Прикинь, братишка, когда-то я жил в лучших отелях Сити и жрал с утра до ночи, и был вот таким вот жирным, братишка!» Никто не знает – да никому и не интересно, – каким он был раньше. Но все называют его Братишкой и Жирным, потому что он любит эти слова.
Увидев меня, Братишка начинает возбужденно покачиваться и причмокивать ртом. Братишка привык получать от меня монету или немного еды, так повелось с первого дня нашей жизни в студио. Саша считала, мы обязательно должны давать ему милостыню: нищие в Сити на особом счету, отношение к нищим может быть частью Проверки. Братишка Жирный протягивает мне руку ладонью вверх, но сегодня у меня ничего с собой нет. Я устал, я не знаю, где искать Сашу, и у меня совсем мало денег, дотянуть бы самому три дня до отъезда.
– Прости, Жирный, – говорю я и прохожу мимо.
Он возмущенно сопит.
– Эй, братишка! В этом городе нищих принято уважать.
Я иду дальше.
– Я слышал, ты пытаешься найти свою бабу? – кричит он мне в спину.