— Ты холодный, как лягушка, — тихо-тихо сказала она, касаясь губами и дыханием его плеча.

— Роза? — так же тихо, боясь спугнуть внезапное счастье, позвал он. — Поцелуй меня, вдруг лягушка превратится…

Она не дала ему договорить. Привстала на цыпочки, прижалась еще теснее и потянулась к нему — а он к ней.

Поцелуй со вкусом кофе и мечты. Самый сладкий, самый желанный. Он ждал этого поцелуя чертовых полтора месяца! И ему наконец-то стало тепло. По-настоящему тепло, где-то внутри, правильно тепло. А вся ерунда осталась где-то далеко, снаружи колючего и надежного кокона из пледа и рук Розы. Она водила ладонями по его спине, терлась грудью и тихонько стонала…

Бонни не сразу понял, что за посторонний звук вклинился в шлягер, звучащий из колонок радио. Он вообще вспомнил о том, что есть какой-то там внешний мир, только когда Роза оторвалась от его губ, прислушалась и сказала:

— Кажется, твой.

— На хер его, перезвонят, — покачал головой Бонни и снова потянулся к ней.

Телефон в самом деле заткнулся, но тут же зазвонил снова, и Бонни с отвращением вспомнил, что эта мелодия принадлежит Клаудии.

Видимо, Роза что-то такое прочитала по его лицу, оттолкнула его обеими ладонями и велела:

— Ответь, третий раз звонят.

Чертов внешний мир вернулся вместе с памятью: ничего не изменилось. Роза ушла от Кея. Отец в кардиологии. А Бонни по-прежнему собирается избавиться от зависимости и завести нормальную семью.

Лягушка осталась лягушкой. А принцессе пора возвращаться к принцу.

Вытащив телефон из кармана джинсов, Бонни ответил:

— Да?

Клау очень старалась быть спокойной и разумной, звала его поговорить и обсудить все, как взрослые люди. Спрашивала, почему его вчера не было на спектакле? Почему его телефон так долго не отвечал? И что она должна сказать его маме, ведь она звонит и спрашивает, как идет подготовка к свадьбе, заказала ли Клау платье… Бенито, ты же не оставишь нас с ребенком? Ты не такой, я знаю!..

Слушая Клау и краем глаза глядя на Розу, Бонни кожей ощущал, как нечаянная сказка опять рушится. Клау говорит громко, Роза знает итальянский и прекрасно все слышит. И на слове «ребенок» окончательно закрылась.

Что ж, это и к лучшему.

— Это не телефонный разговор, Клау. Поговорим, когда я вернусь в Нью-Йорк.

— Ты в ЛА? Бенито, я приеду, нам надо поговорить! Твоя мама волнуется, я не могу говорить ей, что все хорошо, она же не дура и прекрасно все чувствует!

— Нет, я не в ЛА. Я сам все объясню маме.