Сначала я услышала голос Ники. Потом она вихрем ворвалась в комнату, следом за ней зашла взъерошенная Рокси. Обе уставились на меня. Я подняла голову, оторвавшись от созерцания собственных пальцев, и посмотрела на подруг.

– Ох, Эммик… Ты выглядишь… – Ника замолчала, испуганно глянув на меня.

Я скривилась.

– Дерьмово?

Она яростно закачала головой. Я в ответ пожала плечами. Чувствовала себя исключительно дерьмово.

– Да ну тебя, – буркнула Ника и подскочила ко мне. Присела рядом и обняла. Без слов. Я уперлась лбом в ее плечо и вздохнула.

В комнате повисла тишина.

– Ты как? – спустя несколько минут поинтересовалась Рокси, которая заняла место рядом. Ника продолжала меня обнимать и вздыхать.

– Да сойдет.

Хотела бы я поделиться своими чувствами, но их не было. Звенящая пустота. Пустая голова. Безграничная боль в груди.

– И? – осторожно поинтересовалась Ника, продолжая обнимать.

Я втянула забитым носом воздух, чувствуя, как к горькому запаху кофе, который я выпила минут десять назад, но все еще витавший в комнате, примешался сладковатый запах духов Ники. Аромат немного успокаивал, только жаль, что эффект был мимолетным.

– Меня словно выпотрошили, – вымолвила, чувствуя, как усталость сдавила легкие. – Сколько сейчас времени?

Рокси подняла руку, потянув рукав, и посмотрела на часы.

– Семь доходит.

Четыре часа прошло с того момента, когда я поняла, что Лиза сбежала, оставив своего новорожденного сына в моей квартире. Четыре часа безумия, бесконечных вопросов и страха.

– Как ребенок? – прошептала Ника, обвив пальцами мою ладонь.

Я вздрогнула, но ее руку не отпустила. Так проще. Она поймет.

– В порядке. Сейчас находится у врачей. Мне сказали, что с ним ничего не произошло, но они будут наблюдать.

Ника выдохнула. Кажется, Рокси издала такой же звук. Хотела бы и я выдохнуть, но неизвестность пугала.