– Входи, – повторила, стараясь выглядеть расслабленной. Нельзя показывать свои эмоции, которые затопили меня, иначе напугаю ее.

Она кивнула и вошла в квартиру. Ее глаза просияли. Я захлопнула дверь.

Лиза остановилась на коврике, не решаясь пройти.

– Я могу помочь? – осторожно приблизилась к ней.

Она прижала ребенка к груди. В глазах появился странный огонек – быстро вспыхнул и тут же погас. Лиза кивнула, и мне удалось помочь ей разуться и снять куртку. Все это время Лиза упорно не выпускала ребенка из рук.

Повесив ее куртку на вешалку, я отошла на несколько шагов и указала на коридор, в котором сразу же включила свет.

– Давай мы пройдем в гостиную. Ты отдохнешь и расскажешь мне, что случилось.

Лиза взглянула на дверь, немного помолчала, а потом кивнула.

Она прошла первой, а я судорожно пыталась придумать, как забрать телефон из спальни и незаметно для Лизы позвонить. Кому, пока не знала, но мысли в голове шуршали как заржавевшие шестеренки.

Девушка вошла в комнату, и лишь после того, как я предложила ей присесть, она заняла крошечное место на самом краешке дивана. Я села в небольшое кресло.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – она улыбнулась и покачала сверток. Ребенок все это время лежал неподвижно и не издавал звуков. Холодок забрался под кожу.

– А как малыш?

– У Димы все хорошо, – улыбнулась вновь.

Значит, Дима.

– Так моего дедушку звали. Он умер совсем недавно. Я решила, что и сына так назову. – Лиза покачала малыша, улыбаясь невидимому личику.

Я вытянула шею, желая убедиться, что с ребенком всё по-настоящему хорошо, но Лиза сидела ко мне так, что ничего кроме пеленок я в принципе не могла бы разглядеть.

– Тебя выписали из больницы?

Лиза замерла. Несколько томительно-долгих секунд и лишь после последовал кивок.

– Да, выписали. Потому что у нас всё хорошо.