«В Главном управлении», — сказал брат, но, похоже, это не так. На всякий случай она позвонила в Южный и Восточный округа. Но ни там, ни там не было задержанного по имени Хенрик Петтерссон.

Он ей солгал?

Вполне возможно, ведь он так много раз это делал. Но была в его голосе какая-то… Ребекка понимала, что в отношении Хенке даже использовать это слово было глупо, но все же. В общем, какая-то… честность. Как будто он на самом деле уверен, что его задержали. Она понимала и то, что ни на один вопрос невозможно ответить, пока она не свяжется с братом.

Вот только кто знает, где он находится?

Он побежал. Сначала в полной панике. По темному коридору к двери, в страхе, что она заперта. Затем испытал облегчение, когда та открылась.

Каменные ступеньки вниз, в темноту, снова темные коридоры. Эхо его шагов отражалось от бетонных стен. И, наконец, выход наружу.

Эйч Пи перешел улицу, чтобы как можно дальше отойти от этих коридоров, и его обдало влажным ночным воздухом. Быстрый взгляд через плечо, затем еще один, на всякий случай.

Вдруг он почувствовал под ногами мягкость газона и через несколько секунд полностью сориентировался. Над ним на фоне ночного неба нависали ветви больших черных деревьев, наискосок виднелись железный забор и несколько покосившихся надгробий.

Парк Крунуберг рядом с еврейским кладбищем. Всего лишь в квартале от того места, в котором, как думал Эйч Пи, он должен был находиться.

Ноги шли сами. Вверх по склону холма через парк, затем сразу по улице Полемсгатан. Он стоял перед западным корпусом — одним из трех зданий полицейского управления. Пару секунд он подумывал, не пойти ли ему к входу с улицы Кунгсхольмсгатан, чтобы сдаться полиции. Но не успел он принять решение, как ноги сами уже вывели его на Флеминггатан, и он свернул вправо в сторону центра.

Голова кружилась, подошвы стучали по асфальту. Топ-топ-топ.

Этот монотонный звук его слегка успокоил. Вихрь, кружившийся в голове, слегка замедлился, и паника, сковывавшая грудь, тоже немного отступила.

Топ-топ-топ.

Подстава!

Топ-топ-топ.

Все это была чертова подстава!

Топ-топ-топ.

Чем больше он об этом думал, тем больше понимал всю схему. Ему изначально показалось, что три тысячи очков — многовато за то, чтобы просто швырнуть чертов камень в какую-то тачку, хоть и в полицейскую.

И он оказался прав!

Камень, машина, копы — все второстепенно, как бы прелюдия. В задании, настоящем задании, речь шла о нем самом. Как бы некая оценка потенциала.