С Крузе дела обстояли гораздо хуже. Он по-прежнему в реанимации, и, по словам Вахтолы, заглянувшей некоторое время назад, они в течение завтрашнего дня должны привезти на самолете его жену.

И все это из-за нее. Это она, сидевшая на пассажирском месте, должна была объявить тревогу. Нужно было послушаться инстинкта, немедленно остановить и развернуть кортеж. Но вместо этого она засомневалась. Потратила пару жизненно важных секунд на то, чтобы поволноваться из-за возможности совершить ошибку, вместо того чтобы сконцентрироваться на правильных действиях. Конечно, Крузе спас ситуацию, крутанув руль, но и заплатил слишком дорого за ее просчет.

Ребекка механически собрала вещи: синий бронежилет, вероятно, защитивший ее ребра, резиновую дубинку и рацию, которые с нее сняли, когда клали на носилки.

На улице ждала патрульная машина, чтобы отвезти ее домой. Разбор полетов только завтра, так решил Рюнеберг. Ей это отлично подходит. Она хочет вернуться в свою квартиру, проглотить пару убойных таблеток, которые ей дали с собой в конверте, и проспать сутки.

Как раз в тот миг, когда она в последний раз окинула взглядом палату, проверяя, не забыла ли чего, зазвонил мобильный телефон. «Номер скрыт», — недовольно поморщившись, констатировала Ребекка.

— Слушаю, — ответила она, уже взявшись другой рукой за дверную ручку.

— Бекка, ты? — сказал голос на другом конце, и она сразу остановилась. — Бекка, это я…

— Я сейчас не могу говорить, — ответила она нарочито кратко. — Можно я перезвоню тебе завтра? — уже более дружелюбно добавила она, пытаясь загладить сказанное.

— Э-э, да, конечно, мне только узнать, ты… в порядке?

— В смысле? — опешила она, и от его тона где-то внутри нее стала подниматься тревога.

— Э-э…

Он замолчал на секунду, но Ребекка решила его не перебивать.

— Даже не знаю, как сказать…

— И? — все-таки перебила она его. Недобрые предчувствия достигли максимальной интенсивности.

— То, что случилось… у Линдхагенсплана… В общем… я не хотел, то есть… ну… я не думал, что там будешь ты. Я понятия не имел, что там была ты, Ребекка!

Он говорил, словно захлебываясь, и она отметила, что под конец перешел на фальцет. Внезапно женщина почувствовала, что силы ее оставили, она еле стояла на ногах. Нурмен медленно вернулась в палату и села на койку, которую, как ей казалось, минуту назад видела в последний раз.

— Будь добр, расскажи все с начала, — попросила она, собравшись настолько, насколько могла в этот момент, изо всех сил стараясь вникнуть в его слова.

— Это все не по-настоящему, как бы такая игра. Игра, которая слегка вышла из-под контроля!

— Игра, говоришь…

Ее голос прозвучал устало, но он не мог не почувствовать, что она в ярости.