Бастиан усадил Айрис на землю; спиной девушка опиралась на скалу и была бледнее, чем когда-либо. Он и сам испытал шок, в ужасе оттого, что наделал. Он не целился куда-то конкретно, думая только о том, как не задеть Айрис.
Он посмотрел на Айрис, взял ее за руку, которая все еще была холоднее, чем его.
— Спасибо. — Голос девушки был едва слышен, словно она боялась самих звуков. Ее била дрожь. — Слушай, — сказала она, — мне так хочется, чтобы он умер.
Наклонившись, она уткнулась лицом в ладони и заплакала. Бастиан держал ее, не говоря ни слова. Он и сам находился в таком смятении, что вряд ли мог сейчас сказать что-либо умное.
Тогда, на лестнице, ему хотелось того же самого, и он почти понимал сейчас, что испытывает Айрис, — ту самую смесь облегчения, страха, укоров совести и отвращения, которую она испытывала и к Симону, и к той части себя, которую ненавидела.
— Всё будет хорошо. Всё, — произнес Бастиан — ему казалось, что Айрис ждет от него каких-то слов. — Он не умрет, раз уж за дело взялся мой отец. Уж он-то добьется успеха, как бывает всегда, когда речь идет о репутации семьи. — Он крепче прижал девушку к себе. — Когда-нибудь ты этому только порадуешься. Когда-нибудь мы оба будем этому рады.
С немалыми усилиями они вместе перетащили Симона, всё время звавшего Айрис, на самый верх винтовой лестницы.
— Ему срочно нужна помощь. И у нас есть ровным счетом два варианта, — пояснил отец Бастиана, когда они оказались наверху. — Первый. Мы договариваемся, что его никогда здесь не было. Если я сниму повязку, он промучается недолго. Всё кончится быстро, смерть его будет спокойной и прекрасной — лучше, чем у большинства людей. — Он обвел всех взглядом. — Думаю, что в обозримом будущем его вряд ли здесь найдут. Конечно, некоторый риск есть, но он ничтожно мал.
Никто не произнес ни слова. Бастиан дрожал, он не мог даже смотреть на отца, но еще труднее ему было отделаться от преследовавшей его мысли.
— Второй, — продолжал отец. — Мы делаем всё возможное, чтобы помощь пришла как можно быстрее. Лучше всего вызвать вертолет. Тогда, разумеется, нам придется давать объяснения. Врачи и полиция захотят знать, как он получил эту рану и по чьей вине.
Никто не решался заговорить первым. Бастиан поглаживал рукоятку меча, который он снова держал при себе. Внезапно остановившись, он поглядел на Айрис, прижимавшую к груди сумку с арфой.
— Мы вызовем помощь, — прошептала она. — Уж лучше пусть он следует за мной по жизни, чем каждую ночь настигает меня во снах.
— Согласен.
Это было единственно верное решение, но Бастиан радовался, что она его приняла.
Отец кивнул.
— Что ж, тогда всё и разъяснится. Вероятно, это лучшая идея; нас слишком много, и кто-нибудь наверняка проболтается. Куда тут надо отойти, чтобы позвонить по мобильнику?
— У меня с собой спутниковый телефон, — сказал Пауль.
С другой стороны, говорил себе Бастиан, Пауль с первых дней жизни был обманут. Им с матерью всегда приходилось видеть больше плохого, чем хорошего, а потому он хотел только одного — получить то, что ему причиталось.