– Угу.

– Тебе Марк давал номер счёта?

– Я выписал чек.

– Да?

– Я не первый раз ему давал в долг. Марк… Он хороший был человек, но с деньгами… – Он не заканчивает.

Правда, Марк? Гляжу на банковскую отчётность, разбросанную по постели, по полу. Если у тебя с финансами было так не очень, где же этот долг? А пропущенные сроки выплат по кредитке? Где доказательства?

– Тесс, – снова возникает в трубке голос Йена. – Можно я кое-что предложу?

– Что же?

– У меня есть бухгалтер-криминалист, давай я его приобщу к этому делу. Он мне помогает в работе с клиентами, понять, куда что ушло. Передай ему всю отчётность, дай право действовать от твоего имени, и он всё сам за тебя сделает. Отыщет другие счета Марка. Сможет найти любой долг на имя Марка или какие тебе положены выплаты после его смерти. Пусть этим делом займётся профессионал. Тебе эта морока сейчас ни к чему, Тесс. Я зря с тобой так беспардонно себя повёл на похоронах. Прости меня. Просто… Я тоже был не в себе от горя, легче было думать о деньгах, а не о… – Он не заканчивает, и хорошо, что нет. – Прости. Надеюсь, ты понимаешь меня.

– Я подумаю, хорошо, – говорю я, просто чтобы ответить. Если захочу ещё глубже изучить наши расходы, найму своего бухгалтера. Йен, может, и твой брат, Марк, но веры ему нет.

– И вот что, Тесс…

– Да?

– Ты не находила полис?

– Находила. А что? – спрашиваю я, не подумав. В мыслях – дверь на кухню, трудно уловимый запах.

– Да просто хорошо бы, чтобы ты знала, где он лежит, и всё, – отвечает Йен.

– А ты знал, какая там страховая сумма?

Снова молчание.

– Марк мне говорил, мол, не хочу, чтобы Тесс волновалась о деньгах, – произносит Йен вместо ответа. – Слушай, да, всё это очень тяжело, всем тяжело, но жизнь-то продолжается. Марк позаботился о твоём финансовом благополучии. Я тебе слишком часто об этом напоминаю, да, но Тесс, тебе самой одной заботой меньше будет, если ты хоть просто поговоришь с Джейкобом, начнёшь двигать это дело.

И снова чувство, будто Йен чего-то недоговаривает. Вспоминаю перевёрнутые коробки и как полис на самом видном месте лежит. В воздухе запах, едва различимый, будто… будто следы мужского одеколона.

Я подозревала Йена, но до сих пор не знала точно. Слава богу, я поменяла замки.