— Отлично, отлично, начальство весь личный состав к нам гонит, — говорит мне Илья.

— Да, сейчас будет прием. Веселый прием.

Окна распахиваются. Из них лезут менты с дубинками и автоматами.

— Да, Смерть! — кричу я.

— Да, Смерть! — повторяют нацболы.

Наши два ряда сцепляются. Мусора пытаются вырывать нас по одному. Мы падаем. Сверху сыпятся удары.

— Вы че, совсем охуели! — вопит какой-то мусор. Рот искривлен. Резиновая дубинка с силой опускается вниз — на кого-то из нас.

Жестокие мусора превратятся потом в жалких терпил, напишут заявление на орловца Диму Васильева. Он якобы ударил ментовского майора ногой в грудь и разбил ему рацию. Диме дадут год лагеря.

Рядом со мной — девушка из Великого Новгорода. Милая такая девушка, в желтой куртке. Два мусора вцепились в ее черные гриндера, тянут на себя ее ноги. Она держится за мою правую руку, моя левая рука сжимает ее плечо. Мент подбегает ко мне сзади. Удары по затылку — бум, бум.

Девушку волокут за ноги по снегу. Хорошо, что его много тут, на балконе. Следующим выносят меня.

Нас ставят на растяжку в коридоре. Обыватели вскакивают с насиженных банкеток и пропадают на других этажах.

Российская правоохранительная система столетиями запугивает, терроризирует народ, интересы которого якобы оберегает. Как боги из древней Месопотамии, российские прокуроры и судьи могут сменить гнев из милость после человеческих жертвоприношений. Обыватели пришли в тот день в суд, чтобы задобрить божеств в мантиях и синих мундирах, а увидели молодых парней и девчонок, не боявшихся их высшего гнева. Такого святотатства обыватели не вынесли.

— Оружие, блять, наркотики? Есть? — шмонает. — Нет нихуя? Ну так вот вам!

Снова глухие удары дубинками. На полу кровь. Наша.

Щелкают наручники.

— Пошли! По одному! Смотреть вниз!

На первом этаже — толпа ОМОНовцев в синем камуфляже. В руках дубинки. Посередине лежат товарищи с крыши. Лицом вниз, с руками за головой.

— Где, блять, МЧС? — орет в рацию ОМОНовец со звездами на погонах. — На лестнице два этих уебка приковались! Не можем сами снять!

— Едут, едут, уже вызвали, — шипит мусорская волна.

— Давайте, нахуй, быстрее! Я из этих двоих отбивную сделаю, блять!