— Да я и не против… Как идти думаешь?

— На группы надо разделиться, наверное. Ты дорогу знаешь?

— Да. Но кроме нас двоих ее не знает никто. И потом, дорога минут пятнадцать-двадцать займет. Прыгнуть ведь могут… Если они и нашистов тоже напрягли. Одна группа не отмахается.

— Да, толково. Тогда давай выдвигаться двумя группами, и так, чтобы постоянно друг друга видеть. Пойдем так, а перед Бункером еще раз перегруппируемся.

— Ага. Сейчас пойдем?

— С твоей бригады надо кого-то ждать?

— Нет, сейчас никого не будет. Дарвин сказал, что позже подойдет.

— Тогда ждать некого. Тех, кто позже соберется, я встречу. Сейчас люди там нужны. Так что давайте выдвигаться.

— Да.

Ольга повернулась к нацболам.

— Поближе все подойдите, чтобы мне не орать на всю станцию. В общем, идем двумя группами. Я с первой пойду, Леха со второй. Держимся на расстоянии, но так, чтобы видеть друг друга. Полное внимание насчет нашистов. Все на «аргументах»?

— Да, все, — откликнулась пара голосов.

— Я сейчас выхожу. Лехина группа ждет немного. Ясно? Заебись.

Партийцы дисциплинированно кучкуются. Ольга уже держит открытой двери ждет, пока все ее нацболы выйдут. Илья, брат Чугуна, стоит рядом со мной.

Мы ждем минуту.

— Все, пошли.

Группа тронулась.

Мы сразу свернули во дворы. Снег таял на бомбере, ноги давили коричневое месиво из грязи и снега. В сумраке я старался не упустить из виду Ольгу и ее ребят. Правая рука сжимала в кармане бомбера «удар».

Первая группа остановилась метрах в ста от Бункера. Справа от товарищей светились витрины продуктового магазина.

Мы быстро подтянулись.