— Однако, как помнится, это вовсе не помешало Дайнеру пользоваться заклинанием Злого Мага, — недовольно проворчала Элизабет, спотыкаясь о валявшуюся на земле ветку. — Он вообще никакими другими заклинаниями, кроме как этим, и не пользовался. Как ты объяснишь это?

— Он слишком долго прожил в Кровби, и только поэтому это заклинание было дееспособным. Если бы ты столько прожила в Ибворке, сколько Дайнер в Кровби, то твои заклинания имели бы успех, — логично подытожила Тамрэта.

— Но кто же нам поможет в такой ситуации? Мы же погибнем! — Элизабет в отчаянии заломила руки, пытаясь справиться с чувством безысходности.

— Постой! — голос Тамрэты прозвучал как выстрел. — Как мы могли забыть про Селину? Именно она и поможет нам!

— Действительно! — обрадовалась Лори. — Чего это мы не подумали о ней раньше?

— Вы слишком были заняты причитаниями и сожалениями, — ответила Тамрэта.

— Не будем терять времени! — заторопилась Элизабет. — Надо разбить розовый Шар и попросить Селину о помощи.

Сказано — сделано. Порывшись в сумке, девушки извлекли из-под вороха сменной одежды розовый Шар. Он немного поменялся в цвете, отливая сиреневым. Внутри него сотнями крошечных вулканов взрывались желтые звезды, а фиолетовый вихрь смешивал все это буйство красок в один тон. Тамрэта слегка надавила на его сферу, и Шар прогнулся. Однако при более сильном нажатии пальцы девушки провалились внутрь сферы. Чувство Гармонии охватило её, хоть разум говорил, что нет ничего гармоничного в её плачевном положении — ободранная, голодная и потерявшаяся в лесу.

— Интересно, а как его можно разбить, если он жидкий и живой? — озвучила свою мысль Элизабет, в задумчивости проводя по Шару пальцем.

— Попробуйте его уронить, — предложила Лори.

Тамрэта тут же разжала пальцы, и Шар мягко скользнул на землю. Однако он даже не подумал разбиться. Мало этого, так внутрь его сферы попал сухой сучок. Внезапно Шар несколько раз поменялся в цвете и стал прозрачным. Сквозь прозрачные контуры был виден сучок, который вдруг дрогнул, и прямо на глазах изумленных подруг стал расти и наливаться жизнью.

Его стремительный рост продолжался, пока сучок не взвился выше многовековых деревьев. Листва на нём была настолько яркой и резной, что все остальные деревья в лесу меркли перед новоиспеченным исполином. Он торжественно возвышался над остальной растительностью леса, гордо шевеля массивными ветвями на ветру.

— Это, конечно, прекрасно, — раздался голосок Лори, — но это не решает нашей проблемы. По-моему Шар надо бросить, с силой ударив об землю.

Элизабет тут же решила последовать совету мышки. Она подняла, откатившийся от нового дерева, Шар. Он вновь стал розовым, и на сей раз, внутри него ничего не происходило. Элизабет подняла руку с Шаром повыше и, что есть силы, бросила его на землю. Шар упал с хлюпающим звуком и растекся по земле, превратившись в розовую лужицу.

— Жалко Шар, — произнесла Лори. — Такой был красивый!

— А мне жаль, что больше мы не сможем им воспользоваться, — с грустью в голосе сказала Тамрэта. Видимо, Шар ей был очень дорог, связывая её с Родиной.

— Мне кажется, — вмешалась Элизабет, — что со своими сожалениями вы даже не заметили, что помощь к нам так и не подоспела.

— Ты ошибаешься, девочка, — раздался мягкий теплый голос женщины-Ворла, и среди деревьев появилась Селина.

— Простите, госпожа! — смутилась Элизабет.

— Не беспокойся, — успокоила её Селина. — Что заставило вас разбить Шар?