— Просто твое самомнение прекрасно бросает тень на пути отхода, вот ты их и не видишь, — парировал брюнет.

Мужчина тяжело и как-то устало вздохнул, словно разом потерял интерес к словесной перепалке и теперь желал лишь одного — забрать свою «игрушку» обратно и уехать. Вот только «игрушка» имела другие планы.

— Прекращай брыкаться, Леви. Нравится тебе или нет, но ты — моя собственность, а я устал за тобой бегать. Либо ты сейчас же идешь по-тихому и без фокусов со мной, либо я пристрелю этого чертового ублюдка, — он мотнул головой в сторону Эрена, надеясь таким образом заставить Леви сдаться, зная, как тот не любит бессмысленные жертвы.

Но Эрена угроза не впечатлила. Кроме него больше никто не пострадает, так как всех вывел Армин, а он сам… В конце концов, без него на этой планете станет немного чище.

Не то чтобы он не любил жизнь. Он старался прожить и прочувствовать каждый момент, но в его понимании он ее не заслуживал. Слишком тяжела была ноша прошлого, а потому он не хватался за жизнь. Донельзя противоречивый подход, впрочем, как и сам Эрен. А потому он решил, что может себе позволить вмешаться в разговор. Кроме того, вся эта ситуация его безумно злила. В случае чего парень сможет попробовать применить уже стащенный с подноса нож, который в этот самый момент пачкал карман его джинс вишневым джемом.

— Слушайте, я, конечно, все понимаю, но, может, вы решите это где-нибудь в другом месте? Распугали всех посетителей, стволами тычете ещё и убить грозитесь. Не по-взрослому как-то получается, — Эрен прям почувствовал себя мамой, которая пытается увещевать двух непутевых детишек.

Эти самые «детишки» на секунду потеряли дар речи. Они явно не ожидали такого от пацана, который теперь бесстрашно смотрел в глаза то мужчине, то парню. Блондин прожигал наглого официанта взглядом, давая понять, что это не его гребанное дело, а Леви, который как раз открыл рот для очередного язвительного ответа, теперь с интересом смотрел на мальчишку. В его глазах отображалась жалость — так смотрят на душевнобольного. В самом деле, только конченый придурок будет идти наперекор Эрвину Смиту.

— А ты, я вижу, страх потерял, малыш? Ну так я сейчас тебе быстро напомню, что это такое, — обманчиво мягко проговорил блондин.

Но Эрен уже не боялся. Ему не за кого было бояться. Да и сейчас, если уж на то пошло, мужчина просто угрожал, не переходя при этом к более решительным действиям. Ничто не гарантировало, что он не сможет этого сделать позже, но пока лишь запугивал. Это вселяло некоторую надежду. А вот своими репликами жизни он себе явно не добавит. Но было поздно, парня уже понесло по наклонной.

— Малыш у тебя в штанах. Постыдился бы врываться и размахивать стволом в приличном заведении, — Эрен выплескивал свой праведный гнев в дерзкие слова, фамильярно перейдя на «ты» и явно не приняв в расчет тот факт, что сейчас тот самый момент, когда лучшее решение — просто молчать.

Он отчитывал мужчину, годящегося ему в отцы, да еще и с пистолетом в руках. Псих. Самый настоящий ненормальный.

Эрвин обалдел от такого ответа. Как смеет этот засранец предъявлять ему такие претензии, да еще и с таким укором на него глядеть? У него что, девять жизней?

Его негодование прервал жесткий, сухой смех. Мужчина и парень недоуменно уставились на молчавшего все это время Леви. А тот, кажется, от души веселился. В стальных, почти прозрачных глазах танцевали смешинки. Удивительное зрелище, и первое на памяти Эрвина. Леви никогда не смеялся.

Он всегда был безэмоционален, резок, остр на язык и неимоверно непокорен. И что бы не делал Смит, приструнить этого строптивца не получалось. Он даже нес потери людей поначалу. А потом завербовал его к себе в отряд благодаря довольно удачному стечению обстоятельств. Невероятно талантливый убийца. И как достойный противовес — несносный характер.

А потом Эрвин переступил черту и не смог остановиться. Леви стал для него забавой. Дикий, несдержанный, ядовитый. Как приятно было его ломать. Вот только психологически это на нем не отображалось никаким видимым образом. И это до трясущихся поджилок раздражало, заставляя пытаться снова и снова сорвать маску, заставить, подчинить. Отчего? Ответа на этот вопрос у Эрвина не было. Возможно, такова была его природа. Все ломались, но только не этот упрямец. И это пробуждало еще большее желание изменить эту константу. И вот на тебе, невозмутимость трещит по швам и Леви смеется над перебранкой Эрвина и этого дерзкого молокососа. Хотя надо отдать парню должное — он не дрогнул. Заслуживает уважения, но также невероятно глупо с его стороны.

— Что, Эрвин, нашла коса на камень? — отсмеявшись, спросил Леви.

Мужчина с невероятной злостью посмотрел на парня-официанта. От злости его руки начали мелко подрагивать, сбивая прицел. Этого хватило. Дальше все произошло в мгновение ока. Леви и Эрен, не сговариваясь, кинулись на Эрвина. Леви ухватил за дуло пистолет, перехватив таким образом, чтобы пуля ни в кого не попала. Затем ударил ребром ладони по руке, тем самым заставляя ствол выпасть из нее, и, отпихнув ногой подальше, заломил ненавистному боссу руку за спину, пока тот был занят пытающимся применить столовый прибор мальчишкой.

Упоительное ощущение расплаты растеклось по венам, наполняя каждую клеточку его тела. Ровно до того момента, пока он не услышал сдавленый хрип.

Ребром ладони ударил у основания шеи мужчины, на время отправляя его в страну грез, а сам склонился над пацаном, у которого из живота торчал раскладной нож. Эрвин, мать твою, Смит, серьезно?

Сам Эрен тоже не остался в долгу, но теперь это ему мало чем могло помочь. Рубашка медленно пропитывалась кровью. Его кровью. Перед глазами все поплыло, а затем он провалился в темноту.