— Вот-вот, — понял мысль следопыта Рэксволд. — А не знают о них потому, что они утаскивают и жрут всех, кому свезло с ними встретиться.

— Я давно не питаю иллюзий, — задумчиво промолвила вампирша. — Но в ваших словах есть крупица истины. Совсем крохотная, но тем не менее. Я сохраню её, — она наградила обоих воинов признательным взглядом. — К слову, грифоны и правда плотоядные. А с учётом того, что размерами они не меньше лошади, можете сами судить об их аппетитах.

— Тогда надеюсь, это старые царапины… — ассасин недоверчиво покосился на свод пещеры. — Не хотелось бы убивать столь редких зверюшек.

— Конечно, — с громким смешком отреагировал Джон. — Их когтища камень рассекают…

— Тоже мне, проблема… — отмахнулся Рэксволд, продолжая смотреть на утонувший в густой тени потолок, на котором не было видно ни зги.

Решив, что негоже запрокидывать голову без толку, убийца вознамерился допить остатки рома. Но едва он поднёс к устам флягу, как раздался лязг металла, и остриё клинка осторожно отодвинуло горлышко от губ.

— Завязывай, — спокойно изрекла Эрминия, держа на вытянутой руке меч.

Северянка презирала увеселительные напитки: они делали тело слабым, а рассудок — склонным к излишней самоуверенности и ненужному геройству, которые на поле боя могли запросто обернуться закономерной смертью. Внутреннее чутьё указывало на скрытую угрозу, и, чтобы не сложить голову в ущелье, разум Рэксволда должен быть чистым, как родниковая вода.

— Шутишь, что ли? — заулыбался ассасин.

— Забыл, куда мы направляемся? — хмуро спросила Эрминия, игнорируя удивлённые взгляды Лайлы и Джона.

— Да ладно тебе. Глоток хорошего рома ещё никому не мешал, — убийца выслал коня вперёд, но замершее у горла лезвие заставило его спешно натянуть поводья и остановиться. — Какого чёрта, Эрми?

Воительница медленно опустила клинок, а затем, задумчиво закусив губу, пристроила его себе на плечо.

— Дай отхлебнуть, — после недолгих размышлений сказала она. — Хоть оценю, что за пойло ты хлещешь.

— Чего? — не веря своим ушам, ошарашенно вытаращился Рэксволд. — Ты это серьёзно?

Северянка утвердительно кивнула. Зажав факел между большим и указательным пальцами, она перевернула руку, подразумевая, что сможет поймать флягу освободившейся ладонью.

— Сегодняшний день полон откровений: сначала Джон оказывается лютнистом, потом Лайла следы грифонов находит, а теперь ты… Ну ладно, лови, но предупреждаю: с непривычки вкус может показаться резким…

Прицельно брошенная фляга пролетела полпути, когда точный взмах меча вдруг разрубил её напополам, обдав пол веером брызг с примесью мелких щепок. Эрминия молча встряхнула влажный клинок и, со стуком вогнав его в ножны, невозмутимо поехала дальше.

— Зараза! — с гневной досадой воскликнул Рэксволд, глядя на сиротливо валявшиеся половинки фляги. — Такой ром ухайдокала! — шумно выдохнув горячий воздух, будто в прошлой жизни был огнедышащим драконом, он перевёл взор на Лайлу и Джона. — Чего уставились? Поехали…

Ассасин направил коня вглубь пещеры. Пряный аромат пролитого напитка постепенно оставался позади, а вот череда пасмурных мыслей росла, словно снежный ком. Как его, великого манипулятора и знатока человеческих душ, сумела обвести вокруг пальца Эрминия? Ладно ещё в подобный бред могли поверить другие, но он же знал её как облупленную! Чёртов ром усыпил бдительность, так сладко выдав желаемое за действительное. И хоть рука по-прежнему тверда, какой в ней толк, если в голове сплошной кисель? Похоже, надо было и впрямь завязывать с обилием выпивки, дабы не скатиться на знакомую ухабистую дорожку, где недолго растерять и всё остальное. Вот уж поистине — дрянная новость.

— Н-да, — многозначительно выдал Рэксволд, чувствуя, как сходят на нет последние нотки опьянения, дурманящие объятия которого он решил оставить в прошлом.