Мы покинули лагерь до восхода солнца. Венданцы сказали, что хотят до темноты добраться до следующего пункта, и больше ничего не объяснили. Я могла только строить догадки – видимо, причина в том, что не все дикие звери, о которых рассказывал Каден, так уж пугливы. Мы сделали изрядный переход по огромной равнине, казавшейся бесконечной, – лишь изредка, нарушая ее монотонное однообразие, на плоскости появлялся какой-нибудь бугорок или чахлая рощица.

Высокая трава доходила лошадям почти до брюха. Проехав совсем немного, я ощутила какое-то стеснение в груди. Странное предчувствие сдавило мне виски. Я решила не обращать на это внимания, но через две мили поняла, что не могу больше с этим бороться, и, часто и тяжело дыша, остановила коня. Это путь доверия. Предчувствие не было моей собственной мыслью и не имело ничего общего с тревогой из-за того, что меня против воли тащат неведомо куда по забытым богами землям. Я почувствовала и осознала: со мной происходит что-то мистическое, если не магическое. Что-то клубилось в воздухе.

Впервые в жизни я поняла с полной определенностью – это дар. Он пришел ко мне неожиданный, незваный. Он не принял форму видений или голосов – как у многих носительниц дара, о которых мне доводилось слышать. Скорее он был сродни знанию. Я закрыла глаза, и в ребра застучал страх. Что-то должно случиться.

– Что на этот раз?

Я открыла глаза. Каден хмурился, показывая, что уже устал от игры, которую я играю.

– Нам нельзя ехать этой дорогой, – сказала я.

– Лия…

– Не хватало еще нам повиноваться ее приказам, – рявкнул Малик. – И слушать ее бормотание. У нее свои интересы.

Гриз и Финч смотрели на меня с сомнением. Они подождали какого-то подтверждения моих слов, но ничего не произошло, и они снова тронулись, пощелкивая поводьями. Мы продолжали неторопливо двигаться и проехали еще с милю, но мои ощущения только усиливались, груз давил все сильнее. Во рту у меня пересохло, ладони стали влажными. Я снова остановилась. Все остальные отъехали вперед уже довольно далеко, когда Гриз тоже резко остановил лошадь. Приподнявшись в стременах, он зычно прорычал: «Chizon!» и, хлестнув лошадь, направил ее резко влево.

Эбен пришпорил своего жеребца и тоже свернул. «Они в панике! Несутся сломя голову!» – вопил он.

– На север! – крикнул мне Каден.

Нахлестывая лошадей, они гнали их галопом. Я понеслась за ними следом. На востоке из-за горизонта вздымалось облако пыли, темное, точно грозовая туча, необъятных размеров. Что бы оттуда ни надвигалось, вряд ли мы могли двигаться быстрее него. Облако неслось вперед, стремительное, неистовое и ужасающее по своей мощи. Сейчас! – подумала я. Меня словно ударили кулаком в грудь. Сейчас, Лия! Поворачивать назад было самоубийственным решением, но я без колебаний натянула поводья. Конь подо мной попятился, и я резко изменила направление, повернув на юг. Обратного пути не было. Пан или пропал. В моем распоряжении были какие-то доли секунды, пока Каден не заметил, что меня нет рядом с ним – а потом было уже слишком поздно гнаться за мной.

– Хоп! – закричала я в полный голос. – Хоп!

Горизонт катился на меня нарастающей черной волной. Она надвигалась так стремительно, что меня охватила паника. Не успеть! Приметив впереди невысокий пригорок, я направилась к нему, но до него было еще слишком далеко. Конь тоже был напуган до предела. Ослепляющий ужас бился в нас обоих. Sevende! Вперед! Скорее! Скоро однородная черная масса стала распадаться, превращаясь в кипящую мешанину тел, копыт и смертоносных рогов.

– Хоп! – пронзительно вопила я, подгоняя коня. На нас неслась сама смерть – вот-вот, в считаные мгновения, она обрушится на нас.

Ничего не получится, успеть невозможно, подумала я. И меня, и лошадь сомнет, снесет этим потоком. Грохот стал оглушительным, я не слышала собственных криков. Вокруг я видела черноту, пыль – жуткий конец! Пригорок. Небольшая возвышенность. Грохот был уже прямо за спиной, я сжалась. Вот сейчас это случится – боль, удары копыт, кровавое месиво – но поток пронесся… позади. Мы успели. Мы успели! Я продолжала гнать коня, пока мы не удалились на безопасное расстояние, и остановила его только, когда поднялись на пригорок.

Я оглянулась посмотреть, что же это была за сметающая все на пути масса из копыт и рогов, потому что до сих пор не имела возможности рассмотреть детали. А рассмотрев, я ахнула. Заполоняя всю степь, текла с востока черная река – громадное стадо бизонов пронеслось совсем рядом, едва не зацепив нас.

Они двигались, как единое тело, единая смертоносная сила, но сейчас, когда сердце у меня в груди чуть унялось, я начала различать отдельных зверей, величественных, могучих и по-своему прекрасных. Исполинские мохнатые горбы, светлые округлые рога, бородатые морды, могучие лбы-наковальни – бизоны проносились мимо с угрожающим басовитым гулом – песнью войны. Я потрясенно провожала их глазами. Такого зрелища я никогда не видала в Морригане – и едва ли когда-то увижу еще.

Я смотрела и смотрела на проносящихся мимо животных, пытаясь рассмотреть другую сторону потока, но обзор закрывали облака пыли. Удалось ли уцелеть венданцам? Мне вспомнился Эбен на хромающем жеребце. Да нет, если уж я смогла дотянуть до безопасного места, то мужчины и подавно.

Но я не собиралась дожидаться, пока поток бизонов иссякнет и мне придется убегать уже не от них, а от Кадена. Развернув коня, я стала спускаться с пригорка, увеличивая разрыв между нами.