Когда снаружи щелкнул тяжелый замок, девушка повернулась к Неспящему:
– Как думаете, дядя Дрофан, у него получится?
– Не знаю, – вздохнул тот, – только выбор у нас с тобой невелик. Либо мы сумеем отыскать Ошгана до того, как это сделают слуги новоиспеченного короля, либо, – последовал еще один протяжный вздох, – всем нам будет очень плохо. Полбочки – один из немногих знатных иберийцев, сохранивших после Мятежа четырех влияние на совет пятнадцати, даже будучи в немилости у Ругара. А зная его крутой характер, предположу, что в данной ситуации он вообще единственный в королевстве гном, способный хоть что-нибудь противопоставить Кормаку. Без его поддержки шансов у нас не больше, чем у птенца, выпавшего из гнезда. Можно, конечно, провести всю оставшуюся жизнь в бегах, вот только лично меня воротит от одной мысли о таком бесславном финале. Ладно, – Неспящий кивнул на стоящий в углу пыльный топчан, – ты, это, передохни немного, а я покамест покараулю.
Смертельно устав с дальней дороги, Хлоя провалилась в крепкий сон, не успев даже коснуться головой кровати. Однако стоило лишь скрежетнуть плохо смазанным дверным петлям, как девушка тут же распахнула глаза, пытаясь спросонья опознать вошедшего.
– Ну и задачки вы мне задаете! – Взопревший от полуденной жары Эрик шумно присосался к одному из стоящих поблизости бочонков. – Оказывается, – он бросил на Дрофана обвиняющий взгляд, – твой друг давным-давно уже покинул столицу, успев при этом наследить так, что при одном упоминании его имени от меня шарахались как от прокаженного. А ведь я спрашивал не абы у кого.
– Покинул? Куда? – Неспящий со свойственной ему бесцеремонностью пропустил мимо ушей не интересующие его подробности.
– Вот этого мне узнать не удалось. – Увидев, как после этих слов лицо Хлои вытянулось от огорчения, гном поспешил дополнить: – Но не все еще потеряно. Если конечно, кому-нибудь из вас знакомо имя Арт Невредимый.
– Знакомо?! – воскликнул Дрофан. – Да я лично вручил Арту фамильное кольцо, когда он спас жизнь Ругару! Этот малый находился в отряде Ведающих, покинувшем Аркос больше года назад. А предводителем у них был лично Полбочки. Кстати, они уже тогда были друзьями. Так что если кто и должен знать о местонахождении Ошгана, так это Арт.
– Ну, тогда нам следует поторопиться, – Три Росомахи взглянул на пробивающиеся сквозь многочисленные щели в половицах лучи солнца, – пока на Апорийской арене еще остались места.
Эрик не зря поторапливал своих спутников. Не успели они сесть на верхних ступеньках огромного амфитеатра, как тут же оглушительно взвыли трубы, возвещая о начале кровавого представления. Одновременно с этим закрылись тяжелые, окованные медью ворота, отрезав таким образом собравшихся зрителей от суеты внешнего мира. Никогда не бывавшая дальше окраин Аркоса гнома с любопытством глазела на громогласно снующих вокруг веспийцев. Поспешно делая ставки, ругаясь, крича и снова ставя на понравившихся бойцов, окружающие казались юной иберийке гигантскими стервятниками, слетевшимися, чтобы попировать на останках очередной своей жертвы.
Поначалу происходящее на арене не вызывало у нее никакого отвращения. Дело в том, что бои велись между лакимусами – новичками, вооруженными деревянными, по сути учебными, клинками. Их задачей было еще больше разогреть толпу перед основным представлением. Поэтому когда на арену с разных сторон вышли двенадцать облаченных по всем правилам гладиаторов, Хлоя лишь отрицательно мотнула головой на предложение отвернуться. Пока распорядитель витиевато расписывал достоинства каждого из бойцов, они стояли неподвижно, но стоило лишь прозвучать сигнальному гонгу, как воины бросились друг на друга, рыча так громогласно, что на мгновение заглушили скандирующую публику. Брызнула первая кровь, и Хлоя поспешила спрятать охваченное ужасом личико, уткнувшись прямо в седеющую бороду Неспящего. Правда, спустя некоторое время девушка все же набралась смелости, чтобы бросить мимолетный взгляд на кипящее внизу сражение. Половина гладиаторов уже выбыла из строя, тщетно пытаясь подобрать вывалившиеся наружу внутренности или слепо уставившись остекленевшим взглядом в голубое небо. Оставшиеся четверо слаженно атаковали двух прижавшихся спина к спине воинов, отчаянно пытавшихся сохранить свои драгоценные жизни. Пока им это удавалось. Принимая большинство ударов на крепкий овальный скутум, экипированный как ворстум гладиатор орудовал гладиусом с немыслимой скоростью, умудряясь сдерживать напор сразу троих противников. Его напарник искусно компенсировал очевидный недостаток роста и длины рук коротким копьем. Во всяком случае, наседавший на него мириец уже был с ног до головы покрыт собственной кровью, обильно сочащейся из трех глубоких порезов. Прикрываясь щитами, бойцы медленно пятились, двигаясь в сторону двух гигантских колонн, поддерживающих длинный балкон с сидящими на нем знатными веспийцами. Около балкона и разыгралась финальная часть сражения. Справедливо решив, что прочность цепи напрямую зависит от прочности его самого слабого звена, один из трех атаковавших ворстума гладиаторов сместился в сторону и неожиданно обрушил удар на середину копья потерявшего бдительность гнома. Трибуны ликующе взревели, увидев, как лишившийся оружия ибериец судорожно парирует удары небольшим круглым щитом.
– Это конец, – прошептал одними губами Эрик. Ему вторил схватившийся за голову Дрофан. Полностью доверяя прогнозам своих проводников, Хлоя опять зажмурилась и торопливо зашептала единственную из всех известных ей молитв. Однако услышав, как Три Росомахи вдруг раскатисто захохотал, девушка замолчала, рискнув приоткрыть один глаз. Открывшаяся перед ней картина разительно отличалась от того, что было ранее. По-прежнему невредимый ворстум, стоя одной ногой на собственном щите, без видимых усилий отбивался от двух последних противников, тщетно пытающихся прорваться сквозь его умелую защиту. Остальные гладиаторы неподвижно лежали на покрытом бурыми проплешинами песке.
– А где же гном? – воскликнула Хлоя, тщетно пытаясь обнаружить среди покойников тело своего соплеменника.
– Под щитом, – лаконично ответил Дрофан. Приглядевшись, девушка увидела торчащий из-под треснувшего, изогнутого щита сапог.
– Представь, – сияя, как начищенная до блеска монета, прокричал Эрик, – этот красавчик смог укрыть раненого напарника своим щитом, попутно вырубив еще двух противников! Никогда не видел ничего подобного!
Тем временем бой на арене, похоже, перешел в статическую фазу. Видя, с какой легкостью ворстум парирует все их атаки, гладиаторы растерянно отступили, тяжело дыша и попеременно сплевывая на землю. Трибуны разочарованно загудели. Пытаясь успокоить недовольную публику, распорядитель дал знак стоящим внизу стражникам. Те согласно кивнули и поспешили ухватиться за подъемные рычаги, приводящие в действие механизм, открывающий ворота. Решив, что на этом схватка должна закончиться, Хлоя испуганно взвизгнула, когда разглядела протискивающуюся сквозь приоткрытые створки огромную тушу.
– Крастер, – охнул Три Росомахи, наблюдая за готовым к прыжку мохнатым чудовищем. Полумедведь-полуящер устрашающе рыкнул, после чего молнией набросился на оцепеневших от ужаса воинов. На этот раз девушка даже не успела зажмуриться, настолько стремительной была атака крастера. Легко расправившись с двумя гладиаторами, тварь зарылась мордой в живот одного из них и отвратительно зачавкала, не обращая никакого внимания на стоящего поблизости неподвижного ворстума. Но стоило человеку всего лишь снять ногу со щита, как крастер немедленно оторвался от пиршества, рассерженно зарычал и, наклонив свою рогатую голову, ринулся на новую жертву. Они столкнулись с громким хлопком, подняв в воздух клубы пыли. Покрытая чешуей громадина и отбросивший в сторону бесполезный меч невысокий воин. Когда пыль от столкновения рассеялась, Хлоя увидела замершую в самом центре арены пару. Хрипя от натуги, гладиатор сжимал обеими руками длинные костяные наросты, торчащие на морде чудовища, постепенно прижимая мохнатую голову к земле. Крастер, в свою очередь, прилагал титанические усилия, пытаясь сдвинуть наглую козявку с места. По тишине, опустившейся на арену, гнома поняла, что окружающие ошарашены происходящим не меньше ее.
– Гарни! – Девушке сперва показалось, что она ослышалась. – Гарни, где ты там?
Голос ворстума, доносящийся из-под шлема, эхом отразился от каменных стен амфитеатра. Внезапно щит, прикрывающий раненого гнома, зашевелился, и наружу выползла густо присыпанная пылью фигурка. Шатаясь, как распоследний портовый пьянчужка, гном огляделся вокруг, подобрал валяющийся неподалеку трезубец, после чего похромал в сторону громко сопящих противников. Заметив приближающегося иберийца, животное испустило протяжный вой, сменившийся почти человеческим стоном, когда гладиатор, всхлипнув от натуги, вогнал оружие глубоко в мохнатую шею. После третьего удара смертельно раненное животное тяжело повалилось на бок и осталось так лежать, царапая лапами песок и конвульсивно подергиваясь.
Что тут началось! У Хлои впервые в жизни заломило виски из-за звенящих буквально отовсюду восторженных воплей. А когда воин наконец снял с русой головы шлем и победоносно подбросил его в воздух, девушке пришлось даже заткнуть ладошками уши, чтобы не оглохнуть. Правда долго оставаться в таком положении ей не дали. Стоило Дрофану опознать в юноше спасителя короля, как Эрик ухватил ничего не соображающую от шума гному за руку и деловито потащил ее сквозь плотную массу ликующих зрителей. Неспящий пробирался следом. Последнее, что увидела Хлоя, бросив прощальный взгляд на арену, было смеющееся потное лицо молодого человека, от спасения которого, возможно, зависела ее дальнейшая судьба.