— Иногда я думаю… — заговорил наконец Жюльен, но умолк, не закончив фразу, а она не стала его ни о чем спрашивать, так как знала, что он хотел сказать. Он хотел сказать о жизни, которую они могли бы прожить вместе, но лишили себя этого, а ведь та жизнь могла оказаться лучше того, с чем они остались на склоне лет. Он промолчал, потому что осознал абсолютную невозвратимость упущенного шанса.

— Хорошо сидеть вот так, на море под солнцем, — сказал он вместо этого, и они снова долго молчали, и Беатрис думала, испытывает ли он ту же печаль, что охватила все ее существо.

«Ну почему, — думала она, — так многое в жизни идет вкривь и вкось?»

Но такова жизнь и нельзя приходить в отчаяние. Она попыталась обуздать боль и, прищурившись от солнца, принялась смотреть на замок Корнет, величественно и несокрушимо возвышавшийся над гаванью. Этот замок был с ней всю ее жизнь. Его мощь возвращала ей покой, внушала уверенность.

Жюльен посмотрел на часы.

— Мне пора, — сказал он, — у меня одна важная встреча. Прости, что так скоро…

К их столику подошла светловолосая официантка.

— Миссис Шэй? — спросила она.

Беатрис подняла глаза.

— В чем дело?

— Вас зовут к телефону. Он стоит в зале, на стойке.

— О! — Беатрис была удивлена. Никогда в жизни ее не звали к телефону в кафе или ресторане. Она встала. — Жюльен, подожди меня минутку, ладно? Я скоро вернусь.

Ей показалось, что он сильно нервничает, видимо, действительно спешил. Она же просто хотела спросить его, с кем у него назначена встреча. Она всегда думала, что он ездит на Гернси, повинуясь сентиментальным чувствам, но, оказывается, у него здесь какие-то дела.

«С ней он никогда не договаривался о встречах», — ревниво подумала она, и эта ревность больно уколола ее в сердце.

Трубка лежала на стойке рядом с аппаратом. Шедшая впереди официантка жестом указала на телефон.

— Вот. Прошу вас!

Беатрис взяла трубку.

— Беатрис Шэй, — представилась она.

На другом конце провода была Франка. Кажется, она была совершенно растеряна и подавлена.