Я таких людей не сразу, но постепенно начинала чувствовать.

Постепенно обо мне начали говорить в хорошем ключе. Больше не было шепотков по типу: «Это же сама Чантервиль! Что она здесь забыла? Своим присутствием только беду накличет!»

Теперь обо мне говорили так: «Это же наша Оливия Чантервиль! Та, что приносит удачу и помогает в любой беде! Попросите, пусть к нам зайдёт, чайку с нами попьёт».

И за мою помощь люди платили. В магическом мире так заведено — если нет платы, то и помощь не подействует. Магия — это энергия. А энергия должна двигаться, должен происходить обмен. Я не устанавливала цену, люди сами оценивали мои услуги — у кого было хорошо в материальном плане, платили золотом или драгоценными украшениями; кто-то продуктами собственного хозяйства; были и те, кто ничего мне дать и просила их выполнить несложную работу — цветочки полить или же помочь с покупками.

Я чувствовала себя на своём месте — нужной, значимой и любимой.

Да, меня любили мои фамильяры — Гарри и Эмили. Леон любил меня как лучшего друга. Домовые и печной дух вечерами ластились, выпрашивая ласку. Домик мерно вздыхал, радуясь, что всё хорошо. Дети были мне несказанно благодарны за возможность жить по-настоящему.

Джон…

В ту волшебную ночь, он прошептал, что любит меня… Давно любит и невозможно долго меня ждал…

Эти слова были настолько тихи, что можно было подумать, что я их придумала, но нет… Я знаю, что мне не послышалось.

И сердечко моё трепетало от приятного волнения, когда я мыслями возвращалась к той ночи.

Гарри с Эмили украдкой улыбались, глядя на меня мечтающую.

Шли дни, время бала приближалось, а от Тёрнера не было никаких вестей.

И когда я уже вовсю начала переживать и накручивать себя, он таки явился.

И с порога, когда я увидела кислого Перри и взволнованного Джона, поняла, что что-то не так.

— Тебя так долго не было, — проговорила вместо приветствия. Даже в объятия к нему не бросилась.

— Естественно, — проворчал дракон. — Он же занимался…

— Перри! — остановил его инквизитор и одарил фамильяра суровым взглядом.

— Молчу. Молчу.

Эмили пошевелила ушками, выражая тем самым крайнюю степень заинтересованности и любопытства.

— Мне кажется, милорд, или вы хотите что-то сказать нашей Ливи? — задумчиво поинтересовался Гарри.